—–
Вермандо не взял с собой вещей. Он не хотел брать то, что было куплено на грязные деньги советника и то, что напоминало бы ему о доме. «И плевать! Уйду в горы, стану отшельником!.. Буду охотиться на диких уток и, если удастся, даже завалю на ужин кабана! А отец пусть идет…»
Поток бранных мыслей аристократа прервал громкий радостный смех мальчика лет шести-восьми. Перепачканный грязью и одетый в бедную льняную рубаху, он убегал от усталого сутулого крестьянина.
– Не догонишь, не догонишь! – дразнился ребенок, задорно смеясь и корча рожицы.
– А вот и догоню! – притворно хмурился мужчина, нарочно замедляя шаг и давая тому убежать.
– Не-а! Я быстрее! Быстрый, точно жеребец Артура Аудакса!
Его отец рассмеялся.
– И такой же прожорливый! А как зайду после тебя в сортир, так ты даже хуже!
– Беее! – высунул язык мальчик.
Вермандо невольно замер, созерцая эту повседневную, но так сильно зацепившую его сцену. Что юноша испытывал в эти мгновения? Он не ведал. Однако сердце его пустилось в бешеный пляс, а к глазам подступили слезы, которые он со злостью смахнул кулаком и твердым шагом прошел мимо. В голове не было ни единой мысли. Он молча шел вперед, сам не зная куда именно. Ночь рассыпала семена черного тмина, поглотившего небеса чернотой кошачьих зрачков. Холодало. Где-то вдалеке, со стороны леса послышался волчий вой. Аристократ содрогнулся, потерянно застыв прямо посреди пустой дороги. Ни одного прохожего. Люди либо сидели по домам, либо в теплых уютных кабаках с товарищами. Простояв под порывами влажного ветра пару минут и продрогнув до нитки, Вермандо уже отчаялся и решил было свернуть к дому Феликса, как вдруг на его плечо легла чья-то ладонь. Обернувшись, мальчик увидел седобородого дряхлого старца, облаченного в ветхий дорожный плащ, цвета ночного неба. И даже пыль на его одежде была подобна далеким звездам. Незнакомец не произнес ни слова. Лишь неоднозначно кивнул головой, чтобы аристократ следовал за ним. И он последовал. У него не возникло ни единого вопроса или возражения, его сознание оставалось абсолютно пустым и от того чистым. Они долго шли в полной тишине, удаляясь от графства, по мокрой траве и извилистым холмам, утопающим в туманных равнинах.
Отшельник привел его в древнюю покосившуюся хижину, стоящую на отшибе у леса. Отсыревшие доски местами покрылись плесенью, заросли мхом и грибами. Природа пустила свои корни в самое сердце дома, заразив его побегами травы, насекомыми и кристаллами. В хижине не имелось ни мебели, ни предметов интерьера. Монах сел прямо на пол и Вермандо последовал его примеру, не переставая удивленно оглядываться по сторонам.
– Кто вы? – решился нарушить тишину гость, вглядываясь