– Необузданные? – эхом повторил граф бесцветным задумчивым голосом. – Убивать каждого, кого к ним запускают… это правильно. Ладно, пусть остается с тобой. Однако если запустит свою лапу в мой кабинет – ему несдобровать. И если попадется мне в коридоре тоже. Это мое последнее слово. Заткни ему пасть, чтобы не выл по ночам и гуляй с ним, чтобы не гадил где ни попадя.
Вернувшись в спальню, наследник уложил щенка на кровать и проворчал:
– Ей-богу, Ричи! Из всего замка в первый же день ты умудрился выбрать волчье логово!
Проснувшись посреди ночи от странного шума в коридоре, аристократ поежился от холода и закутался в одеяло. Стараясь не шуметь, мальчик осторожно крался вдоль стены по направлению к звукам. Хмурые и суровые лица его мертвых предков грозно взирали на него с портретов сверху вниз, надменно кривя губы. Шум становился все отчетливее, и вот Вермандо выглянул из-за угла и перед ним предстал высокий пугающий силуэт отца, прижимающий его мать к стене. В глазах женщины застыли слезы, и она шепотом упрашивала его перестать. Однако ее плач и мольбы казалось лишь сильнее раззадоривали Домианоса. Одной рукой он зажал ей рот, а второй схватил за горло.
– Что все это значит, женщина? Ты вздумала сопротивляться своему мужу?
– Нет, что вы, господин!.. – подрагивающим голосом выдавила она. – Просто я… сегодня я не готова…
– Что? – советник рассмеялся ровным глубоким смехом. – Я не ослышался? Помнится, ты сказала мне тоже самое в нашу первую ночь, дорогая. Однако, как тебе известно, я не привык отступать и всегда получаю желаемое. – С этими словами лорд нетерпеливо сорвал с жены накидку, оголив плечи и зону декольте, на что та сразу прикрылась руками и стыдливо опустила взгляд.
– Но господин, что, если Вермандо услышит?..
– Меня не волнует этот сопляк! Он и так достаточно крови мне попортил! Я не остановлюсь даже если в этот коридор войдет сам король.
Мужчина склонился ближе к ее шее, так, что по коже графини невольно побежали мурашки.
– Или… быть может вам хочется сменить антураж?.. Насколько я помню, вам пришлась по вкусу моя пыточная. – На лице Домианоса появилась усмешка.
Дальше мальчик ничего не видел. Он стремительно юркнул за угол и тяжело дыша, прислонился спиной к стене. Сердце бешено билось о ребра, а тихий плач его матери, прерывающийся хриплым, почти звериным рычанием отца, эхом отдавался в черепной коробке. Напуганный аристократ понесся обратно в спальню.
Аделаида превосходно помнила, как прошла их первая брачная ночь. Советник завязал девушке глаза шелковой тканью и любезно взял ее под руку. Не представляющая чего ожидать от новоиспеченного мужа графиня была облачена в тонкую ночную рубашку и чем ниже спускались они в подземелье замка, тем холоднее ей становилось.
– Куда мы спускаемся?
– В мой личный ад, Адель. Но тебе нечего