Мальчик молчал, пристыженно опустив взгляд, а лорд продолжал:
– Вижу, что подумал ты исключительно о себе. А что насчет меня, Вермандо? Что скажут люди или даже сам король, когда слухи дойдут и до него обо мне, о своем советнике? О первом государственном лице Дэррханама, политике, графе и потомственном аристократе?
– Мне очень жаль, отец. Простите меня. Я правда не хотел ничего дурного… но все же я так и не понял, что плохого в том, чтобы дружить с крестьянами? С ними весело и у них интересные игры. Мне хорошо с ними. Почему аристократы не могут отбросить мнимые фамильярности и просто жить как им нравится? Не задумываясь об этикете, скучных правилах и о том, что подумают другие люди?..
– Вижу ты совсем ничего не понимаешь, Вермандо, – сокрушенно покачал головой Домианос. – Попробую объяснить по-другому. Юный и наивный, чересчур мягкотелый и доверчивый для этого мира ребенок… Следуй за мной.
Не посмев ослушаться отца снова, мальчик покорно исполнил приказ. Когда мужчина свистнул кучеру, Вермандо удивился и ему стало любопытно, что же такого собирается ему показать советник. Потрясывась и подпрыгивая на неровной каменистой дороге, карета свернула к деревне Ваттенфтав. Проехав мимо, лошади ступили на бездорожье и в оконце замелькал все более близкий и все более густой темный лес.
Аристократы вышли у покосившейся хижины на отшибе. Сломанная разваливающаяся калитка пронзительно и жалко скрипела, нарушая плотное безмолвие, кольчугой укутавшее эту местность. Граф в нерешительности замер перед домом, будто сомневаясь, стоит ли входить внутрь. Мальчик впервые видел на лице лорда что-то похожее на волнение и это вызвало у него мурашки по всему телу. Робко коснувшись руки Домианоса, Вермандо вывел его из оцепенения, и они наконец шагнули в дом. Даже несмотря на проникающие сквозь пустые глазницы окон лучи света, внутри было сумрачно и прохладно. На подгнивающих обугленных досках местами виднелись черные пятна въевшейся в древесину крови.
– В этой лачуге некогда жил мальчик. Во многом похожий на тебя, он хотел играть в веселые игры с крестьянскими детьми и беззаботно слоняться по улицам. – Мужчина задумчиво провел пальцами по переломанным ребрам ветхой деревянной колыбели. – Он не ведал о разнице между крестьянами и собой, ведь считал себя одним из них. Мальчик был простодушен, доверчив и глуп. Он все время стремился к теплу, потому что его манил свет, – советник завел руки за спину и встал напротив камина, так что теперь Вермандо не видел его лица. – Яркий и обжигающий, этот свет оказался огнем, жар которого сравним с жаром самого солнца. Этот огонь обжег мальчика, изуродовав и искалечив его тело и душу. Превратив в монстра. Однако мальчик не собирался умирать так просто и решил, что если не в силах победить огонь, то он приручит его, сам станет огнем и будет нести огонь в мир. – Граф повернулся к сыну и на мучительно долгую секунду тому