Октавио с матерью и братьями. В первом ряду (слева направо): Октавио, Марта Ландин де Вильчес, Маурисио. Во втором ряду (слева направо): Флавио, Эктор
Он был очень привязан к своей семье. Живя в России, каждый день общался по Скайпу с мамой. Любимым его праздником было Рождество Христово[10]. Он говорил, что именно этот праздник он полюбил с самого детства. Именно на этот праздник собиралась вместе вся их большая семья. Находясь в Москве, в день празднования Рождества Христова он печалился оттого, что его родные находились далеко от него.
В быту Октавио был весьма непритязателен. Жил он в Москве очень скромно. Из вещей покупал только свои любимые белые рубашки[11]. Покупал их на столичных китайских рынках и по самой низкой цене. Жил в одной из комнат в квартире вместе с другими иезуитами. Из достопримечательностей в ней были только картины, написанные и подаренные друзьями, какие-то детские самоделки, которые он очень ценил, большой деревянный сундук – хозяин комнаты, в котором он когда-то привёз свой скарб из Мексики, ну и, конечно, цветы. Комнатные цветы Октавио очень любил. Он рассаживал их во все ёмкости, попадавшиеся ему под руку. Росли они у него и в стеклянном настенном роге, и даже в настоящем самоваре. И в Институте практически все ныне живущие растения появились благодаря Октавио.
Октавио с матерью, Мартой Ландин де Вильчес
Развитие Института было одной из главных целей Октавио. Практически всё, что на сегодняшний день имеет Институт – это его заслуга. Он лично подыскивал здание, руководил его реконструкцией, создавал комфорт, подбирал сотрудников, преподавателей… И всё это у него получалось.
Он был идеальным руководителем. Работая под его началом, я никогда не чувствовал никакой «вертикали власти». Однажды он спросил меня: «Паша! Скажи, только честно – Октавио, которого ты знаешь как друга, и Октавио как руководитель – это два разных человека?». Я ответил, что это один человек. И нисколько не лукавил.
На работе у нас царила атмосфера дружеская, неофициальная. Под руководством Октавио коллектив был похож на дружную семью – иного сравнения подыскать не могу[12]. Мы были заняты общим делом. У нас была единая задача, и мы старались выполнить её как можно лучше. Сейчас я понимаю – просто было такое золотое звено, которое соединяло все звенья общей цепи. Этим звеном был Октавио. Только благодаря организаторским качествам Октавио удалось достичь того многого, чем мы пользуемся по сей день.
Работа руководителя – нелёгкая работа. Здесь невозможно соглашаться со всеми, принимать их точку зрения как единственно правильную. Часто ему приходилось «с боем» отстаивать интересы Института. Одни завидовали его общительности, другим не давал покоя его талант быть лидером и созидать что-то новое.