Последняя Ночь Космонавтики. László Horgos

группы, но мужчин не увидела. Не то, чтобы их там совсем не было, однако они не попадали в поле зрения Эльзы. Ей нравился только Жорж. И она поняла, что это – любовь. Фу, какая мерзкая пошлость. Однако, неожиданно в Стане Дураков наступил День Дурака. Эльза гуляла по Гоголевскому бульвару, и к ней подошёл мужчина. Мужчина ей сразу же понравился, причём даже сильнее, чем Жорж. Он спросил у Эльзы с сильным французским акцентом: «Извините, не могли бы Вы подсказать мне, как пройти на улицу Юденича?» У Эльзы возник когнитивный диссонанс. Она ни разу в жизни не видела живого француза, однако была твёрдо уверена, что мужик говорит с французским акцентом. Из школьного курса истории Эльза почерпнула, что Юденич был врагом советской власти, и его именем улицу не должны были называть. С другой стороны, мужик был уж очень привлекателен, и послать его на хуй, не было никаких сил.

      Сообразив наконец-то, что сегодня всенародный советский праздник, Эльза ответила французу с сильным прибалтийским акцентом: «Очень жаль, но я такой улицы не знаю, но могу показать Вам Первый Белогвардейский переулок». Эльза была очень довольна своим остроумным ответом, но француз его совсем даже не оценил, сказав, что, видимо, он ошибся. Он уже собрался уходить, но Эльза взяла инициативу в свои руки и предложила пойти и поискать улицу Юденича вместе, а, заодно и познакомиться. Француз предложение воспринял с детским восторгом и немедленно заявил, что его зовут Жорж. Удивлённая таким совпадением, Эльза не смогла сдержаться, чтобы не переспросить его: «Как, как?» Француз решил дать ей расширенный ответ и ответил: «Жорж Дюруа». У Эльзы возникли некоторые, не совсем отчётливые ассоциации с Ги де Мопассаном, и она машинально задала Жоржу Дюруа нескромный вопрос: «Скажите, Милый Друг, а сколько вам лет?» Милый Друг, не моргнув глазом ответил, что ста ещё нет, и скорее всего не будет. Удовлетворённая таким ответом, Эльза сказал, что её зовут Эльза, но это ничего не значит. Милый друг галантно поцеловал Эльзе руку и предложил искать эту самую улицу Юденича на автомобиле, до которого было рукой подать.

      Автомобиль Милого Друга поразил Эльзу не только своей формой, но и не совсем банальной окраской. По форме он напоминал тепличный огурец, а цвета был ярко-салатового в бледно-розовую дристочку. Когда Эльза увидела это чудо французской техники, то сразу же поняла, что добром эта поездка не кончится, и Милый Друг её непременно выебет. Её начала мучить совесть, что она не смогла потерпеть и двух месяцев, а некоторые дуры ждут своих возлюбленных из армии по два года. Нехорошие чувства возникли в области причинного места, но Эльза успокоила себя тем, что просто могла попутать Жоржей и по ошибке дать не тому. Конечно, отмазка сомнительная, но по пятницам и за такую спасибо. Всё-таки не вся совесть ещё была потеряна, и эти остатки совести подсказали Эльзе, что дать надо не сразу, а потянуть время, чтобы проверить серьёзность намерений Милого Друга, а своему дефлоратору сказать: «Извини, Жорж, но он был так настойчив, и я просто устала от его домогательств