– Наверное, только завтра узнать сможете, – сказал водитель, закрывая тент грузовика.
– Оставляйте его себе – мне он тут даром не нужен. Или увозите его туда, откуда привезли.
– Так он и нам не нужен. А там, откуда мы его привезли, часы приема уже закончились, – ответил водитель и добавил: – В кузове духан стоит такой, что спичку зажги – ка-а-ак…
Тут он осекся, посмотрел на супругу Хомы и подобрал нейтральное слово:
– Как рванет.
* * *
Гегель Мазгарович приложил максимум усилий, чтобы история не получила огласки, а подобные случаи в «Башторгрекламе» впредь не повторились. Уволили четверых сотрудников. По соответствующей статье, без каких-либо собраний и разбирательств. Нет, Василича эта участь не постигла – он был работником другого предприятия. Четвертым уволенным был Венер-абы. А Гегель Мазгарович после этого случая стал классовым мизантропом.
ДРУГАЯ СТРАНА
Когда Ильшат Валиев окончил Уфимский авиационный институт, перед ним встала дилемма – либо три года отработки на заводе, либо два года службы в армии. Наличие в институте военной кафедры позволяло Ильшату служить лейтенантом. Поэтому он, как и многие юноши-выпускники УАИ, кто не смог получить достойного распределения, выбрал службу в армии. Отгуляв пару месяцев после получения диплома, он отправился в часть, к которой был приписан военкоматом. Это был вертолётный полк в Грузии, недалеко от Гудауты.
В письмах, которые он писал в течение первого года службы своим друзьям в Уфу, он рассказывал о райском месте: море, южное солнце, гостеприимство местных жителей и много спирта. Авиационного, который вполне употребим в качестве питьевого. Ильшат приглашал приятелей-земляков навестить его, обещая взять на время их визита краткосрочный отпуск и обеспечить гостей жильём.
Дело было в горбачёвские времена, в самый разгар антиалкогольной кампании. И именно последний факт воспринимался его друзьями как неопровержимый аргумент в пользу того, что Гудаута была райским местечком. А двое из них – Ильдар и Олег – решили слетать в Грузию и своими глазами увидеть тот Эдем, в котором служил их приятель.
Отец Ильдара работал начальником диспетчерской службы уфимского аэропорта. Сразу же по окончании летней сессии, на время каникул он устроил сына вместо отработки в стройотряде бортпроводником на рейсы летнего расписания, под которое всегда был дополнительный набор персонала. А Ильдар, в свою очередь, договорился с экипажем, чтобы разрешили слетать рейсом на Тбилиси его другу Олегу. За червонец, на сиденье для технического персонала. Разумеется, «мимо кассы». Во времена, когда терроризм существовал только на Ближнем Востоке, а реклама «Аэрофлота» выглядела абсолютно неуместной ввиду отсутствия конкуренции на рынке авиаперевозок, лететь куда-либо, заплатив экипажу, было вполне обычным делом.
Рейс