На кухню вошла мама в помятой ночной сорочке, с растрепанными волосами, прищуривая заспанные глаза. У нее был чуткий сон, и, вероятно, она проснулась от песнопений под окнами.
– Концерт слушаешь? – спросила она. – Чего не спишь?
– Не могу.
– Говорила я тебе не ездить на кладбище. Лучше бы к психологу сходила.
Она села рядом и посмотрела на меня.
– Знаешь, о чем думаю, мама? – глядя в пустоту перед собой, спросила я.
– О чем?
– Почему на фотографии на шее у Шандора не было цепочки, которую я ему подарила? Динара говорила, он носил ее всегда, сколько она себя помнит. А этому снимку не больше пяти лет.
– Он мог ее снять.
– Допустим. Тогда почему тот, кто стоял передо мной, больше походил на Шандора, чем тот, кто на фотографии?
– А ты всегда одна и та же на фотографии и в жизни? Мне часто говорили, что я в жизни лучше, чем получаюсь на снимках. И ты сама заметила, что прошли годы. Люди меняются. – Мама взяла меня за руку и потрясла ее, привлекая к себе внимание. – Лизонька, перестань думать об этом. Это был не Шандор, его больше нет.
Я замотала головой, отказываясь соглашаться с ней.
– Не могу. – Я отставила в сторону молоко, взяла ее за обе кисти, посмотрела в глаза и начала: – Послушай, что я скажу, мама. Только не говори сразу, что я сумасшедшая. В этом есть здравый смысл. Сорок дней назад на конюшне случится пожар, и оба брата бросились спасать лошадей. Но из-за обрушения стен один из них не смог выбраться оттуда. Ему на помощь бросился второй, но на него упала балка и повредила ему голову. Кто-то все же вытащил второго брата из огня, и он выжил. Но потерял память. И что делает Гозело? Погибает один из его сыновей. На его взгляд, лучший из них. Тот, кем он гордился, кого любил, кому доверил вести свои дела, потому что сам уже немолод. Что ждет его впереди? Внуки, которые могли бы прийти на смену своему отцу, еще молоды. Старшему из них лет пятнадцать-шестнадцать. Кому доверить дело? Оставшемуся в живых сыну? Но нужны ли ему лошади? У него одни лекции, да женщины на уме. В любой момент бросится в объятья своей любовницы и забудет свою семью. Какой есть выход? Наверняка, это было спонтанное решение, никто не думал, что Шандор потеряет память, а «тут такая удача». Он приходит в себя, ничего не помнит, и отец говорит ему, что он Тамаш. Так он получает себе помощника.
– Лиза, ты хочешь сказать, что отец Шандора выдал его за Тамаша?! Что Шандор жив, а в земле лежит его брат?!
– Именно это я и хочу сказать.
– Это бред. А как же все остальные? По-твоему, они не видят разницы между двумя братьями?
– Кто все, мама? Две женщины и дети? Да он управляет ими как марионетками: что скажет, то и будет.
– А люди? Кто-то все равно отличал братьев между собой.
– У парня травма головы, он только вышел из больницы и не удивительно,