Пушок мелькал белым пятном то справа, то слева, то впереди, и Аластор вполголоса посоветовал ему не останавливаться на одних только кроликах, а ловить любую съедобную дичь. Пес замер, блеснул на него глазами, показывая, что принял к сведению, и растворился среди кустов. Просто поразительно, как ему это удается с таким размером и яркой приметной шерстью…
Хвороста удалось найти не так много, как хотелось бы, и Аластор всерьез задумался, что, пожалуй, следует пересмотреть отношение к боевому оружию. Вот то сухое деревце отлично подошло бы для костра, но голыми руками его не свалишь. Впрочем, когда незаметно подкравшийся Пушок боднул его пониже спины, сушняка набралась вполне приличная вязанка!
В пасти пса тряпично болтался здоровенный заяц. Аластор одобрительно присвистнул – и тут же усмехнулся: еще год назад он ни за что не посчитал бы тощего весеннего зайца, причем всего одного, охотничьей добычей, а теперь радуется, как лучшему из подарков. Как все-таки меняются самые обычные вещи, стоит лишь взглянуть на них с другой стороны!
Он протянул руку, чтобы взять зайца, но Пушок мотнул мордой и уставился на Аластора с крайним неодобрением. В самом деле, он же еще не показал добычу Айлин!
– Извини, – покаялся Аластор и потрепал Пушка по холке. – Хорошая собака! Пойдем к лагерю, вдруг Айлин уже вернулась?
Подхватив вязанку, он пошел за Пушком, тот трусил в паре шагов впереди, покачивая одновременно хвостом и зайцем, и время от времени оборачивался, проверяя, не отстал ли Аластор. Вид у пса был гордый и одновременно уморительный, так что стоило им выйти на поляну, как Айлин хихикнула, а потом бросилась к Пушку, извиняясь, что вовсе не хотела над ним смеяться. И вообще, он самая лучшая в мире собака! Вот и остальные подтвердят, верно?
Итлиец мгновенно согласился, что никогда не видел столь умной и талантливой собаки, при этом очень ловко забрал у Пушка зайца, подвесил его к ветке и принялся потрошить. С ножом он управлялся куда лучше, чем со скребницей для лошадей, узкое лезвие летало в смуглых пальцах, словно живое. Пушок на снятую шкуру поглядывал не без интереса, и Аластор уже смирился с тем, что придется отмывать псу морду от крови, но хитрый итлиец протянул волкодаву заячью лапку, обрезанную ниже мясистой части, и Пушок милостиво ее принял. Улегся неподалеку и принялся смачно грызть, явно растягивая удовольствие.
– А вот и грибы для супа, синьор Фарелли, – улыбнулась Айлин, протягивая итлийцу доверху наполненный котелок. – Здесь ведь должно хватить, правда?
Итлиец бросил взгляд на котелок, потом на Айлин, на Аластора, и его выразительное тонкое лицо приобрело столь странное выражение, что Аластор невольно насторожился, а Айлин испуганно спросила:
– Что-то не так, синьор?
– Вы часто