До определенного возраста ребенок думает, что поведение родителей – это норма, так и должно быть. Лишь позже он получит возможность сравнить своих маму и папу с родителями друзей и т. д. Поэтому наш герой, перестав доверять родителям, утратил доверие и к людям вообще. С этой картой он пришел в отрочество, а затем стал взрослым.
Недоверие, подавленные обиды и разочарования раз за разом толкали его на конфликт с любыми представителями власти – учителями, полицией, начальством.
У него были шансы и поводы пересмотреть карту, но он их упускал. Во-первых, чтобы убедиться, что некоторым людям все-таки можно доверять, нужно было рискнуть и хотя бы попробовать. Но это стало бы нарушением жизненных принципов, которых он с самого детства придерживался.
Во-вторых, если бы во взрослой жизни пациент понял, что доверять людям можно, это означало бы, что детство, родители и их отношение не были нормой. Они просто не умели, не хотели его любить. Признать это было бы чрезвычайно болезненно.
В-третьих, годами недоверие к людям служило броней, защищало от боли, разочарования. Отказаться от подобной защиты трудно; проще искать в текущих ситуациях – дома и на работе – подтверждения тому, что он прав. Поэтому мужчина подозревал жену в изменах и при этом отстранялся. Сблизиться по-настоящему и привязаться казалось неоправданным риском, ведь она могла предать его в любой момент. Потому он не сильно удивился и грустил, когда женщина ушла. Тем самым она лишь подтвердила изначальное недоверие. Но вот дети… Это были единственные существа в мире, над которыми он имел контроль, у которых не было никакой власти над ним, и потому им он мог всецело доверять.
Поскольку проблема переноса есть практически у каждого пациента, психотерапия становится процессом пересмотра карты. Зачастую, приходя к психотерапевту, пациенты сами понимают, что их карты уже не помогают жить полноценной счастливой жизнью. Но при этом цепляются за них и сопротивляются процессу лечения на каждом шагу!
Нередко привязанность настолько крепкая, что психотерапевт оказывается бессильным помочь пациенту; так было и в ситуации с программистом. Сначала мы договорились встречаться по субботам. После трех сеансов он перестал приходить, позже объяснив по телефону (я позвонил сам), что нанялся подстригать газоны по выходным.
Я предложил вместо субботы четверг. Он пришел дважды и снова пропал – якобы из-за сверхурочной работы. Я вновь перестроил рабочий график, чтобы освободить для него вечера понедельника – по этим дням, как он сам сказал, сверхурочная работа не практикуется. Но прошло еще две встречи, и он снова исчез: теперь и понедельники