Монастырь св. Мины на Паросе
Напротив того так ленивый и ни к какой работе несклонный, что лучше согласится есть одное траву и ходить голому, нежели работать. Брал я таких без хлеба шатающихся к себе на корабль с жалованьем по четыре пиастра на месяц, но они не могли ужиться, предав себя не ограниченой лености. Можно сказать, что и вся Греция в лености со всем погружена»[651].
Описывая нравы жителей Архипелага, бригадир М. Коковцев, кажется, выражал господствовавшее между участниками экспедиции мнение: греки, населяющие Архипелаг, «благоденствовавший под державою Великия Екатерины с 1771 по 1775 год… в невежестве и бедности, и с нуждою пропитание от плодов земных своих имеют. Причиною всему сему леность, непросвещение и безпорядочное турецкое правление..; остроумие… они употребляют на обман, притворство и лицемерие… Сребролюбие владычествует над сердцами их…, ежели видят случаи воспользоваться прибытком, рады жертвовать блеску металла самыми лучшими друзьями и родственниками. Слушать и рассказывать басни главное их упражнение. В законе они суеверны, к женскому полу ревнивы, и, подобно туркам, содержат жен своих в затворничестве»[652].
По мнению Коковцева, просвещенными могли называться только жители островов «Тино, Сиро, Микон, Наксия и Патмос», которые были втянуты в морскую торговлю. Так, жители Тиноса и Андроса, по мнению М. Коковцева, были «довольно просвещены и, обращаясь непрерывно в мореплавании, торгуют произведениями других островов», тогда как на о. Шхиро, покрытом «дремучими лесами», греки – «мало просвещенные», поскольку «упражняются в одном только земледелии»[653]. Эту же «дикость и варварство» Л. Паш ван Кринен связывал, прежде всего, с османским владычеством и междоусобицами, пришедшими после падения Византии: «После падения греческой монархии оныя острова из под одного ига в другое переходили, от чего по примеру самой Греции [в] беднейшее впали состояние, которые наиболее под игом варваров все добрыя нравы и свойства потеряли, впад в желчейшее состояние, всегда будучи утесняемы лишением имения и детей, не имевши силы противится столь великими для их разореннию, к чему во многом они сами повод подавали будучи почти всегда между себя несогласи и завидуя один другому»[654].
Рассказы о больших и малых обманах греками русских, видимо, были частой темой для бесед. Примечательны два подобных рассказа: первый, закончившийся для русских потерями, второй – приобретением.
На острове Тассос, где флот запасал корабельный лес, во главе управления (или, как писал Спиридов, «остров был передан в хозяйство») был назначен лейтенант флота А.И.Поликути, «добросердечный и усердный к службе». Из жалости он раздавал хлеб терпящим голод грекам, неимущим работникам местных «приматов» (надо полагать, землевладельцев), которые обещали расплатиться своими продуктами-