Поэтому гностицизм – такая же оригинальная доктрина, как и любая другая. В действительности, как и все системы, он является продуктом совершенно особого набора идей и потребностей8.
Этим объясняется количество его последователей и разнообразие его ответвлений.
Какое-то время гностики были настолько многочисленны и могущественны, что грозили вторгнуться во все христианское общество; и чем большим энтузиазмом и знаниями они обладали, тем легче они привлекали простые умы и смущали даже тех, кто не был таковым. Если они и уступили силе учения, на исправление которого претендовали, то только после шести веков борьбы и под воздействием самых строгих законов; но и после этого они оставили после себя множество следов, так как гностицизм окончательно угас только в тринадцатом веке нашей эры.
В истории религиозной и философской древности, как мне кажется, нет более любопытных вопросов, чем вопросы о зарождении, развитии и учении различных школ, и если нам удастся выяснить их истинное происхождение, основополагающие принципы и моральное или политическое влияние на мир, мы, возможно, прольем новый свет на те века, чьи интеллектуальные труды сегодня несколько презрительны, но которые по-прежнему представляют собой самое впечатляющее зрелище, способное поразить человеческий разум: древний Восток, древний Запад и христианство в борьбе. Действительно, это великое зрелище – видеть, как высочайшие учения Азии, Египта и Греции подвергаются нападкам и низвергаются христианством; затем старые доктрины мира, воскрешенные гностиками, борются с победителем и перенимают некоторые из его принципов, чтобы лучше бороться с другими; наконец, Церковь привлекает против них труды своих врачей, собирает на соборы своих самых выдающихся епископов, вооружает строгостью своих самых могущественных князей.
Бой был серьезным. Прежде всего, она давно готовилась.
Ее подготовили: зороастризм, соединившийся с иудаизмом в Персии и породивший каббалу в Сирии; иудаизм, связавшийся в Египте с платоновскими доктринами и породивший греко-филоновскую философию; наконец, эта философия, вторгшаяся в христианство и принесшая ему свой язык и часть своих идей.
Гностицизм, по сути, есть не что иное, как последний облик античного мира, пришедшего сразиться со своим преемником, прежде чем уступить ему человеческий род.
С тех пор как современная Европа стала искренне интересоваться античностью, несколько выдающихся писателей занимались гностиками. Ле Нен де Тиллемон9, Бособр10 и Мосхайм11 первыми опубликовали солидные научные труды по их доктринам. Завоевания, совершенные после них в Азии и Африке, открытие Вед, Зенд-Авесты, Кодекса назареев и нескольких подобных сочинений12, однако, выставили древние доктрины Востока в таком новом свете, что перед гностицизмом открылась новая карьера,