Шумпетер привлек внимание читателей к наиболее значимому различию между тремя «революционерами», когда выделил из них Вальраса, назвав его единственным архитектором теории общего равновесия. «Это, – писал Шумпетер, – было достижением Вальраса. Как только мы понимаем, что именно система общего равновесия является действительно важным достижением, мы обнаруживаем, что сам по себе принцип предельной полезности в конце концов не так важен, как полагали Джевонс, австрийцы и сам Вальрас»[77]. Это действительно так, однако, добавляя, что «анализ схемы Вальраса показывает, что предельная полезность была “лестницей”, по которой Вальрас “поднялся” на уровень своей системы общего равновесия», Шумпетер сделал вывод, который, хотя и кажется a priori достаточно достоверным, опровергается документальными свидетельствами, ставшими известными впоследствии.
Вальрас не поднимался от предельной полезности на уровень своей системы общего равновесия, он, наоборот, спустился с этого уровня к предельной полезности. Это убедительно подтверждают неопубликованные эссе, посвященные его ранним аналитическим изысканиям[78] в период с 1860 г. и до тех пор, пока он не отважился на публичную презентацию своего доклада «Принцип математической теории обмена» перед Академией моральных и политических наук в Париже 16 и 23 августа 1873 г.[79] Более двенадцати лет работы в стол ушло у Вальраса на разработку аналитической схемы взаимосвязанных конкурентных рынков, и за все это время он ни разу не упомянул ни о чем похожем на теорию предельной полезности. Однако в этом докладе он внезапно выдвинул свою новую идею rareté[80], представшую во всей красе, как Афина Паллада, вышедшая из головы Зевса. Он определял понятие rareté математически, так же, как мы определяем предельную полезность. При помощи этого концептуального инструмента Вальрас демонстрировал отношение функций rareté (предельной полезности) к индивидуальным функциям спроса, чтобы установить логически «причинную» связь между rareté и меновой ценностью. Все это излагалось ближе к концу доклада, начало которого посвящалось теории механизма конкурентного рынка, определяющей равновесные относительные цены для простого случая двух благ.
Порядок, который Леон Вальрас избрал для представления своих идей в этом произведении, совпадает с тем порядком, в котором они приходили ему в голову. В других работах я уже приводил доказательства[81] того, что Вальрас дошел до концепции предельной полезности и метода ее использования для выведения теоретической кривой спроса только после того, как четко сформулировал математическую теорию системы взаимосвязанных рынков[82]. При этом он опирался на труды Тюрго, Кенэ, Адама Смита, Рикардо и Сэя;