– Вы бы тоже убежали, окажись вы на моём месте, – Мэг, отстранившись, нервно сцепила руки перед грудью. – Даже ещё раньше… потому что вы решительный и смелый, а я – нет.
– Чтобы покинуть дом, нужна настоящая смелость, – с уважением сказал Эллиот, хотя и подумал: «или настоящее безумие». Кто же перед ним: несчастная жертва чьей-то жестокости или же девушка со слишком богатым воображением, видящая грозных великанов в ветряных мельницах?
– Я ведь не ушла из дома насовсем! Я имею в виду… я отправилась к другим моим родственникам. Конечно, если бы мне было некуда пойти, я бы никогда не решилась покинуть дом дяди. Или же… Нет, это было бы лишено смысла! Куда податься девушке, у которой нет ни денег, ни друзей? Мне совершенно не к кому больше обратиться, кроме моих родственников в Аквитании: дядя об этом позаботился! Я жила в его загородном поместье, как… – бледная улыбка скользнула по губам Мэг, – как принцесса в башне, охраняемая злобным драконом.
– И ждали прекрасного принца? – Эллиот любовался тем, как лучи солнца играют в её волосах, заставляя их вспыхивать золотом.
– Ждала, пока не поняла, что жизнь – это не сказка! Мой принц так и не появился, и я решила спасти себя самостоятельно.
Эллиот неожиданно поймал себя на глупой мысли, что хотел бы стать прекрасным принцем, совершающим подвиги ради Магнолии. Во всяком случае, один подвиг ему действительно хотелось совершить: свернуть шею её отвратительному дядюшке. Даже если Мэг принимала всё чрезмерно близко к сердцу, он явно не претендовал на роль невинного агнца.
– Вы неплохо справляетесь. Пожалуй, если бы все принцессы были такими самостоятельными, необходимость в отважных принцах и рыцарях бы отпала!
Мэг улыбнулась.
– А может, это просто рыцари и принцы обленились?
Эллиот изучал взглядом серебристую глубину её глаз, прежде чем нежно ответить:
– Если бы до меня дошли слухи о прекрасной принцессе Мэг, я немедленно бросился бы ей на выручку, – подняв правую руку, перевязанную, он медленно, словно боясь спугнуть девушку неосторожным движением, коснулся её щеки. Мэг замерла, но не отстранилась. Глаза её широко раскрылись. Эллиот провёл тыльной стороной пальцев по её коже: очень нежной и гладкой… словно лепестки магнолии. Интересно, тот, кто дал ей имя, задумывался о том, насколько оно подходит девушке? Мэг сама была, словно прекрасный и хрупкий цветок, нуждающийся во внимании и заботе.
Эллиота непреодолимо влекло к ней. Впервые он видел в Мэг не озорную девочку, ради забавы переодевшуюся в мальчишеские вещи и играющую роль его слуги, а красивую юную девушку. Которая смотрела на него, не произнося ни слова, словно заворожённая его взглядом и прикосновением.
Это длилось не дольше нескольких секунд, хотя время для обоих будто бы замерло. Затем Мэг, вздрогнув, подняла руку и мягко отстранила его ладонь от своего лица.
– Вы… очень галантный. Но… вы не должны…
Она