Вот почему он пустился в погоню за девушкой и её воображаемым кавалером в Шотландию: ведь именно туда стремились многочисленные пары, желающие вступить в брак без лишних проволочек, что позволяло более лояльное шотландское законодательство. В представлении Эймери, его племянница была так глупа, что какому-нибудь охотнику за приданым не составило бы труда обвести её вокруг пальца, выдав свою алчность за искреннюю преданность и любовь. А если худшие подозрения виконта верны, все его планы пойдут прахом. Лорд Мейтленд не женится на девушке с загубленной репутацией; разрыв помолвки станет не только его правом, но и долгом… Если, конечно, граф обо всём узнает.
Или же виконту удастся вовремя найти своенравную племянницу и вернуть её домой, пусть даже придётся для этого связать Магнолию, как поросёнка, которого несут на убой, и тащить её силой.
Правда, виконт не мог понять, почему возлюбленный увёз Мэг во Францию, а не в Шотландию. И почему девушку в Портсмуте, в Гавре и в Ливаро видели одну, без сопровождающего (у Магнолии достало ума переодеться юношей, но очень светлые волосы и заметная хромота всё равно выдавали её с головой). Так может, виконт всё-таки ошибся? Но, с другой стороны, разве Магнолия – тихая, робкая и запуганная – решилась бы убежать из дома одна? Вряд ли девушка осмелилась бы отойти хоть на десяток шагов от границ владений дяди!
Но факт оставался фактом: девушка в одиночестве бродила по Франции. Глупая девчонка, вероятно, даже не осознавала, насколько это опасно; виконт подозревал, что Мэг направляется в Аквитанию, к тёте со стороны матери, и вёл поиски в соответствии со своей догадкой. Но после Ливаро Мэг словно сквозь землю провалилась. Что ж; если девчонку ограбили, убили или же продали в один из борделей, она виновата сама.
Виконт выругался сквозь зубы. А затем услышал всего в нескольких шагах от себя низкий мужской голос, неожиданно угодливый и подобострастный:
– Мсье… Я хотел бы с вами поговорить с глазу на глаз.
Обернувшись, виконт упёрся взглядом в широкоплечего и рослого молодого мужчину, показавшегося ему знакомым. Мгновением позже он понял, что это местный кузнец: тот самый, что присутствовал при его непродуктивной беседе со стариком-фермером. Виконт, вздёрнув подбородок, уставился надменным взглядом на неожиданного гостя.
– У нас с вами могут быть какие-то общие дела? – спросил он самым своим холодным тоном.
– Возможно, – кузнец хитро ухмыльнулся. – Быть может, я смогу кое-что вспомнить… если увижу пару-другую монет.
– Хотите сказать,