– Да благословит вас Благословенный! – шептали крестьяне и медленно расходились.
Вскоре ребята снова стояли на безлюдной дороге. Возле дальнего дома они увидели сруб колодца и поспешили туда. Пока они пили и наполняли фляги, к ним подошла худая крестьянка с маленькой девочкой на руках.
– Умоляю, дайте и нам хоть чуточку хлеба! Мы не дождёмся возвращения моего мужа! – плача, попросила она.
– У меня ничего не осталось! – в отчаянии воскликнула Ася. – Серёжа, посмотри у себя!
– У меня… тоже больше нет ничего, – странным, глухим и охрипшим голосом, отозвался он.
Женщина зарыдала, прижала к груди ребёнка и, сутулясь, медленно побрела назад. Ася расплакалась, глядя ей вслед. Спутник её угрюмо молчал, стоя рядом. Однако надо было идти. Девочка судорожно вздохнула, усилием воли взяла себя в руки, вытерла ладошками слёзы и снова закинула рюкзак за плечо.
Молча вышли они из несчастной деревни. Молча пошли по нагретой солнцем дороге, петлявшей между холмами, которые становились всё выше. Да и сама дорога, хоть и выбирала места пониже, всё равно поднималась в гору.
Может быть поэтому, подумал Сергей, идти ему становилось всё трудней и трудней. Определённо, никогда ещё ему не было так трудно передвигаться. Точно самый воздух стал гуще и сопротивлялся ходьбе. Нет, думал он, это не просто усталость, что-то странное происходило вокруг него. Он огляделся, прищурился, заморгал… То ли от утомления, то ли от жары ему вдруг показалось, что всё вокруг искривляется и дрожит. Точно кривое стекло встало меж ним и окружающим миром. Нет, множество искривлённых стёкол! И все они двигались!
«Зря я ввязался в это, – неожиданно пронеслось в его голове. – Отправиться неизвестно куда за какой-то Лампадой… и зачем? Кому это надо?! И ещё неизвестно, что нас ждёт впереди, а потом ещё надо как-то и возвращаться, без еды, без надежды на помощь… Может быть, лучше где-нибудь пересидеть, пока нас не найдёт отец? Неужели ему так уж трудно активировать эти ключи от будущего?! Сколько можно ждать?!»
Сейчас же ему стало стыдно за своё малодушие, но неприятно-тревожные мысли, как назойливые осенние мухи, возвращались опять и опять. В этой странной борьбе он не заметил, что стал отставать от Аси. Несколько раз она замедляла шаг, оглядываясь на него, и наконец спросила:
– Серёжа, у тебя что-то болит? У тебя такое лицо…
– Отстань! – неожиданно для себя грубо ответил он. – Думаешь, твоё лицо лучше?
– Что с тобой?! – испугалась Ася. – Что случилось?! На что ты обижаешься?
– Чем пялиться на меня, лучше бы