Справа, в углу, располагался небольшой иконостас из иконок Пяти. Им поклонялись во всем Ладоргане, и эта деревня не была исключением.
На одной из стен висел прикрепленный на гвоздь портрет, весьма талантливо выполненный с помощью угля на куске бересты. Черты лица ребенка были переданы очень реалистично, и девочка долго вглядывалась в рисунок. С портрета на нее смотрела Алекса. Та самая Алекса, которая погибла в лесу от когтей горного льва. А девочка, стоявшая в этой избе вместо нее, была самозванкой.
Но об этом никто не мог узнать.
Никто бы и не догадался, что вчера нашли вовсе не Алексу.
Теперь у нее было ее лицо, ее имя. И жизнь, которую она уже никогда не проживет.
***
Девочка стала зваться Алексой. Она носила ее голубые платья и вплетала в волосы ее ленты. Росла и гуляла с деревенскими девчонками и мальчишками. Ухаживала за скотиной, кормила свиней, пекла хлеб и доила коров.
Прошло семь лет, в течение которых она заменяла Алексу. Она называла женщину, спасшую ее тогда в ночи, своей матерью, а ее доброго мужа – отцом. Однако кошмары, настигающие ее по ночам, не давали забыть настоящее имя. Ведь во снах родители, с которыми она была связана кровными узами, звали ее отнюдь не Алексой.
В один из солнечных дней уходящего лета она со своей подругой Николь и с двумя сыновьями пекаря, Давидом и Джоном, отправились на речку купаться. Там, стоя по пояс в воде, ее в первый раз поцеловал Джон. На обратном пути они набрали целые подолы земляники, а уже дома мать Алексы испекла для них ягодные пироги. День выдался прекрасным, вот только не успев заснуть, она снова провалилась в кошмар.
– Беги!
Она слышала, как кричат ей вслед, пока неслась босыми ногами по холодному мраморному полу.
– Беги! Беги!
Ее сердце бешено билось, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Дыхание перехватило.
Она резко проснулась и, толком не понимая, что происходит, выскочила из избы и побежала куда глаза глядят. Все дальше и дальше от уже ставшей родной деревни.
Ночь была прохладной, звездной и…
Слишком тихой.
Она остановилась, только когда выбежала на ту самую поляну, где семь лет назад повстречалась с горным львом. Казалось, с того дня прошла вечность, но ей снова померещилось тело маленькой Алексы, лежащее на мокрой от росы траве.
Пытаясь отвлечься от страшных мыслей, она подняла голову наверх. Ночное небо успокоило ее, и, когда она снова взглянула на поляну, та была пуста.
Никаких призраков прошлого. Настоящей Алексы давно уже нет.
С этой мыслью она направилась обратно в деревню, но уже на подходе поняла, что что-то не так.
В нескольких шагах от нее бушевал смертоносный пожар, уничтожавший все на своем пути. Изба практически сгорела – вероятно, соседи проснулись