Ещё через вагон моя любимая комната шибари. Там, под потолком, в лёгком трансе извивается, зафиксированная кручёными верёвками, потрясающая блондинка. Натяжением и гравитацией её предельно изогнуло в воздухе, она приняла максимально незащищённую позу: хрупкие руки крепко связаны за спиной, ноги растянуты в вертикальном шпагате, голова опущена вниз.
Туда допускают не всех, но Президенту с безграничным доступом, естественно, можно будет пройти. Сомневаюсь, правда, что его может такое заинтересовать. С философской точки зрения японское искусство эротического связывания, переплетения и пересечения – всё это о доверии, безграничной передаче власти, подчинении и эстетике. В этом случае мужчина полностью доминирует над женщиной так, что даже её базовая способность в передвижении зависит только от него. Чисто асоциальная форма поведения, хотя, если посмотреть с другой стороны, исключительно социальная, основанная на чутком взаимодействии с партнёром и безусловной эмпатии. Вряд ли Президента может возбуждать беззащитность, он, скорее, обуреваем охотничьими инстинктами: искать, обхитрить, настичь.
Новый вагон и новые впечатления. Нам объявляют:
– Вагон-бар…
Обставленный, как сказал бы Набоков, с привкусом пряного мотовства, – как стопочка густого вишнёвого ликёра, как стодолларовая купюра, оставленная на чай при счёте на тысячу рублей – так официант открывает папку для расчёта, смотрит непонимающе, с трепещущей радостью, а я, благосклонно киваю, круто разворачиваюсь, одновременно накидывая пальто непременно на одно плечо, и выхожу в ночь…
Президент механически берёт тарталетку с чёрной икрой и бураттой, закидывает в рот. В центре стола громоздится большой чёрный фонтан, нежно выталкивая пенистое розоватое вино в пологую чашу с лепестками. Обожаю секс с привкусом готических сказок. Рядом с едой вперемешку стоят продолговатые сосуды, доверху наполненные моим любимым составом, складывается впечатление, что закончиться он, априори, не может. Каждый из гостей имеет при себе набор из позолоченной соломинки, ложечки и пластиковой карты. Люди подходят парами или поодиночке, техничными движениями чертят, вдыхают, втирают. Один молодой парень, потягивающий из трубочки что-то отдаленно напоминающее тягучий апельсиновый ликер, неожиданно смачивает палец слюной и погружает его в емкость. Затем, не говоря ни слова, заставляет свою спутницу прогнуться и обильно смазывает её между ног.
Глаза Президента округляются, он запрокидывает голову и закрывает их – я не могу понять, размышляет он или получает удовольствие.
Недалеко от нас стоят две красотки в абсолютно одинаковых жёлтых платьях, их щёки лопаются от молодости. Одна из них взмахивает светлыми волосами и подходит к Президенту, говорит вкрадчиво:
– Вы часто бываете здесь?
Он не сразу понимает, что обращаются к нему, и в недоумении открывает глаза:
– Я… нет.
Она смеется:
– Я вижу. Это моя сестра.
Она указывает