Презумпция виновности. Лариса Матрос

рояль». Представьте себе, сегодня я получил письмо от друзей из Академгородка, и они мне прислали газету, где это письмо опубликовано.

      — Да-да, — подтвердила Инга Сергеевна, — я помню, что где-то летом в газете «Наука в Сибири» это письмо с постановлением райкома партии о реабилитации его авторов было напечатано.

      — Точно, — продолжил Андрей, доставая конверт из спортивной сумки, в которой он принес напитки. — Я его вынул из почтового ящика, когда выходил из дому по дороге сюда и успел в подъезде только пробежать глазами. Вот она — газета от двадцать восьмого июня сего года. А письмо, между прочим, очень короткое, и, если хотите, могу прочитать вслух с выражением.

      — А что, почему бы не обратиться к первоисточнику, — сказал Вадим. — Мы ведь только слышали об этом «монстре» − письме, взбудоражившем всю советскую власть. А что в нем на самом деле никто, кроме «подписанцев», толком и не знал. Так, только по слухам. Так что, давай, Андрей.

      — Итак, — начал Андрей, — поглядывая на газету, — , − сначала, справедливости ради, я зачитаю текст, который предваряет это письмо. Вот, — Андрей, как иллюзионист в цирке, раскрыл листок газеты, тряхнул им и пальцем указал на маленький текст, обведенный квадратной рамкой, которая вверху была «разрезана» огромными буквами: ПОСТАНОВЛЕНИЕ Бюро советского райкома КПСС от 12 июня 1990. Андрей начал читать текст, обведенный рамкой: − «Вернувшись к постановлению бюро от 16 апреля 1968 года, бюро Советского ЦК КПСС находит его ошибочным по существу, отражающим принятые в то время представления о методах идеологической работы, исходящим из искаженного понимания соотношения общечеловеческих и классовых ценностей, что привело к развитию застойных явлений в общественной жизни Академгородка, и постановляет: