– Ника, Сам-саму на сегодня достаточно. Отпусти парня на волю. Иди завтракать.
– Каша? Никачу-у-у.
– Ты же сама только что…
Она просила, да. Ника может передумать со скоростью света.
– Ладно. Смотри. А если посыпать волшебными кристалликами? – достает с полки жестяную банку в белый горох. Старую советскую сахарницу.
– Это же плоста сахал, глупенькая, – Вероника Авдеева, дамы и господа. Ее так просто не проведешь.
А Тася держится. У нее даже пока глаз не дергается от ее выкрутасов. Она спокойно садится перед ней на корточки и зловеще скребет длинными коготками по крышке жестянки.
– Ты же в доме у ведьмы. Здесь не бывает “просто”. Или ты думала я хоть что-то оставлю без волшебства?
– Не-е-еть, – завороженно тянет.
Тася припоминая “ахалай-махалай”, открывает банку. Ника открыв рот наблюдает как каша покрывается сладким “инеем”. Обе довольные. Одна наворачивает кашу, вторая победно закрывает крышку.
– Ловко, – беззвучно аплодирую.
– Твои идеа-а-альные няньки с таким не справляются?
– Они не мои.
– А чьи?
– Вероники.
– Ну как же. Ты же сам говорил, где нашел последнюю.
Злость Таси я понимаю, но нападать вот так открыто в присутствии Ники – слишком. Благо дочь, зачарованная обещанием волшебства, уплетает свою кашу, и не особенно нас слушает.
Со скрипом отодвигая стул, выхожу на улицу подышать. Не должен я на нее сейчас злиться. Нужно остыть. Я все еще хочу, чтобы у меня была Тася. Без нее хреново.
Не успев затянуться никотином, замечаю гору бревен. Если ведьма не хочет, чтобы ты курил, ты не станешь. Стягиваю свитер, и вся моя злость оказывается направлена на заготовку дров.
Через пару минут чувствую приятную тяжесть в мышцах от размахивания топором и ожоги от взглядов моей ведьмы. Устраиваю шоу для моей девочки. Пусть любуется. Разминаю плечи и оборачиваюсь к дому. Но успеваю заметить только как колышутся занавески. Сбежала. Ну ничего. Все равно поймаю.
Я редко бываю где-то кроме больницы. И вот так в лесной глуши просто помогать топором – великолепно. Оказывается, в мире, кроме стерильно-белого, есть зеленая трава, синее небо. Где-то там, за лесом шумит море. А под топором звонко раскалывается дерево, выпуская на волю сладкий запах свежей древесины. Я будто в другую реальность попал. Нужно чаще менять картинку.
Заканчиваю с дровами, ополаскиваюсь ледяной водой из умывальника. Бодрит круче любого кофе. Возвращаюсь в дом, но в маленькой кухне девочек нет. Рыжий мяукает у приоткрытой двери в комнату.
– Спасибо, друг. С меня подгон, – чешу кота за ухом и заглядываю в комнату.
Вижу замечательную картину. Тася с Никой умостились на огромной кровати и спят в обнимку в окружении новых рисунков. Вот это по-настоящему