– Почему их здесь нет?
– Слуг?
Она коротко кивнула.
– Они пытались прибраться, но ушли, так и не закончив. Я хочу знать, почему их сейчас здесь нет.
Принц посмотрел на балконную дверь и ипомею за ней.
– Они тебя боятся. Как и все остальные.
– Потому что я не выполнила свои обязанности. Потому что не очистила континент от мест зла.
Принц шумно вдохнул. Нахмурил брови, но всё же кивнул.
– Да. Вроде того.
Это объяснение не имело смысла, но смертные часто вели себя нелогично. И поскольку они не вызывали её уже четыреста лет, то могли забыть о долге посланницы – быть мечом против сил тьмы.
– Но ты вызвал меня, несмотря на страх, – заметила Разрушительница.
– Необходимость пересилила страх. – Принц повернулся к святилищу, покрытому паутиной и въевшейся пылью. – Я действовал импульсивно, но поступил бы так снова.
Если причина их гнева и страха заключалась в том, что Разрушительница не очистила места зла, то, возможно, если она сделает это теперь, ей удастся их умилостивить.
Она не должна выбирать сторону в этой войне, напомнила себе Разрушительница. Если спасение принцессы (конечно, если та ещё жива) поможет заключить союз, значит, ей удастся содействовать установлению мира, что знаменует очищение места зла. Она очистит их все в Эмбрии и Ивасленде. Весь Салвейшен получит выгоду от её появления.
Она это сделает. А потом узнает правду об Ивасленде. После чего отправится прямиком в Зло, справедливо послужив трём королевствам и доказав (она очень на это надеялась), что они снова могут ей доверять. Если она всё сделает правильно, возможно, люди отправят с ней своих воинов и снова начнут готовить Вестников Рассвета.
– Хорошо, принц Рун. – Разрушительница Тьмы выпрямилась, замаскировав тревогу и страх, столь чуждые ей, под чувство долга. – Собери всё необходимое. Сейчас ты будешь моим Вестником Рассвета, и я спасу твою принцессу.
Глава 8
Ханна
Трудно сказать, что именно её спасло.
Обсидиан? Находчивость?
Хорошее настроение демона?
В любом случае демон не сразу убил Ханну, за что она была ему несказанно благодарна. Вместо этого он уселся на толстую ветку дерева и уставился на неё: его глаза светились отвратительным жёлтым светом.
В лучах утреннего солнца сероватая кожа демона блестела, мокрая от росы, пота или какой-то ещё более отвратительной жидкости. Хотя у чудовища не было носа – всего лишь зияющие дыры посреди лица, он нюхал воздух, обернувшись в сторону Ханны. Его рот широко открылся, и оттуда высунулись два языка, как будто пробуя её ужас на вкус.
Сначала Ханна лишь дрожала, сидя на земле, и ждала, когда её съедят целиком или превратят в чёрное месиво, как лорда Беархейста. Но прошёл час, демон всё ещё не нападал, и она рискнула сделать глоток воды. Влага помогла ей прояснить мысли. А потом Ханна метнулась к горке обсидиановых украшений. Часть из них она уже успела надеть,