– Я не разбираюсь в таких делах, но звучит обнадеживающе, дон Инасио, – у неё в голове тотчас возникли мысли, что так ей хотят всунуть взятку, но взятку вполне законную, так что никто придраться не сможет. Тем более что дон Бастиан к этому не будет иметь никакого отношения.
– Рад слышать ваше предварительное согласие, донна! Не сможете ли уже сейчас определись вашу сумму, моя принцесса?
– Так скоро? – Ильда на самом деле была сильно взволнована и удивлена стремительностью, с которой дон Инасио брался устроить её дела. – Дайте хоть немного подумать! Скажите, сколько приблизительно я могу на это отпустить?
– Я не знаю… ваших средств, сеньора. Несколько тысяч или десятков. Откуда мне знать ваши возможности!
– Раз вы даёте мне столько свобод, дон Инасио, то я, не очень рискуя, хотела бы положить в ваше дело… пять тысяч монет золотом. Вас это устроит?
– Не меня, сеньора, а вас, моя принцесса! Хорошо, пусть будут пять тысяч. Когда вы намерены их вложить в дело? Я должен уже сейчас отдать поручение подготовить все бумаги.
– Завтра вас устроит, дон Инасио?
– С удовольствием приеду за ними сюда, – и он оглядел красивую комнату с хорошей мебелью. – А что мне ответить дону Бастиану, донна? – с улыбкой просителя спросил Инасио. – Он будет ждать моего визита.
– Вы ставите меня в крайне неловкое положение, дон Инасио! Что вам могу ответить? Так и быть, ждите меня. Я согласна! Но ни слова моему мужу!
– Боже упаси, моя принцесса!
Ильда сильно волновалась не от предстоящего свидания, а от возможного недовольства Диего, узнай он о нём. Это было неприятно, даже отвратительно.
Она вспомнила, что свидание больше не будет отложено и должно состояться через день. «Значит, завтра я, – подумалось ей, – должна подготовить Диегито».
Вечером, после бурных излияний любви и страсти, она стала усыплять Диего. Тот расслабленно лежал, закрыв глаза, и бездумно слушал монотонные слова, уговаривающие его заснуть и слушать только её голос и выполнять только её приказы. Она внушала ему, тихо и спокойно:
– Ты завтра непременно станешь думать об отъезде к испанской границе. Ты должен будешь это сделать, ты должен просить меня отпустить тебя. Ты меня любишь, я тебя тоже люблю, и у нас нет никаких сомнений в этом. Ты будешь тихо жить там, и ждать моего появления. Я приеду к тебе месяца через три.
Она посмотрела в его мирное, спокойное лицо. Потом молвила приказным тоном:
– Ты всё забудешь, что я тебе сейчас говорила, но выполнять станешь от своего имени. Проснёшься, когда я проговорю и просчитаю до трёх!
Она полежала рядом, переживая происшедшее и раздумывая, как она всё сможет устроить, не возбудив подозрений у Диего. Повернула к нему лицо и проговорила громко:
– Ты откроешь глаза на счёте «три»! Раз, два, три!
Диего открыл глаза и спросил:
– Я долго спал, дорогая? Так отлично выспался!
– Как ты мог выспаться, когда спал всего минут пять. Шутишь, мой Диегито!
Они