Претендент. Андрей Алексеевич Воронин

а мои.

      Ловко, только и подумал Петр Алексеевич, теперь от него не отвяжешься. Плотно они меня взяли, – в штат? В партию? Грант свалился? Как бы не так, мой дорогой, тебя просто пытаются контролировать.  Интересно, как соотносятся их затраты и моя рыночная стоимость? Боже, а вдруг и Галочка…? Нет, это уже слишком. Еще немного, и меня скоро спеленают, как малое дитя, и все, наверное, чтобы лишить свободы – и выбора, и действий, и главное,  – противодействий. Говорят, что душат как раз подушками, да и в нашем августейшем семействе… впрочем, кто прошлое помянет, тому глаз вон. А глаза нам нужны.

      ***

      По дороге домой Петр Алексеевич увидел вдали знакомую фигуру – только этого ему не хватало, бывшая жена стоит у подъезда. Неужели захочет опять выяснять отношения, узнала, поди, про Галочку, чего ей надо? Но, увидев ее опухшее от слез глаза, понял, что дело серьезное. Сын?

      Точно, так и чувствовал, что-то с сыном. Бывшая жена в слезах и в ужасе – с мольбой подумать об их сыне, ей кто-то грозит, она ничего не понимает.

      – Перестань делать это! Что бы это ни было, у меня больше никого нет, ведь это твой сын, хочешь ему зла?

      – А что именно, чего хотели, кто это был?

      – Просто кто-то, подошли на улице и сказали, что если папаня будет дергаться, плохо будет всем. – А кто, чего, зачем и почему, не знает и она. – Слушай, Петр, это не может быть бывший дружок твоей новой пассии, может, тебе из-за нее хотят отомстить? Я смотрю, у тебя в квартире чистота, цветочки, может быть из-за нее? Ты можешь выяснить, поговори с ней, или если хочешь, я могу, – нет, не волнуйся, просто поговорю, что сын-то твой при чем?