– Нет, стойте! Вы обещали, что отпустите меня! Ответьте! Пожалуйста, выпустите! – невольница, предсказуемо обманутая своим похитителем, опять начала бить в крышку гроба, крича и вымаливая, чтобы её отпустили, но никаких действий от мучителя не исходило и вместо его голоса вновь слышалось только гнусное шипение.
Женщина терзалась в сомнениях, стоило ли ей послушать своего похитителя и переключится на новую волную. Она была уверена, что это уловка и там её не ждет ни помощь, ни сочувствие, а скорее наоборот новая глава изощренных пыток, которая принесет удовольствие мучителю. Но отказываясь от данной возможности, пленнице оставалось только гадать, что могло бы произойти, если бы она всё же перенастроила рацию. Даже слабая вера в оказание помощи, в то, что её обнаружат, не позволила отступиться от попыток выбраться из своей темницы. Опасливо она покрутила дважды верхний рычажок.
Ничего не было слышно, казалось, что рация не работает. Все тело пленницы сжалось, каждый её волосок был напряжен. Она нерешительно сказала:
– Кто-нибудь меня слышит? – в ответ раздалось лишь молчание. – Помогите, пожалуйста, меня похитили, – прокричала она. – Пожалуйста, ответьте, кто-нибудь, – пленница, не услышав никакой реакции, внутренне ругала себя, что повелась на очередной жестокий обман. Никто на этой волне не ждал её слов, никто не собирался помочь. Только сдавливающая тишина снова заполнила темницу. Она была загнанна в угол, лишена возможности сопротивляться. Рана на её голове была только первой из тех, что ей предстояло обрести сегодня. Пленница страдальчески стонала, не понимая, почему именно она оказалась замурованной в этом гробу. Женщина остервенело прокричала:
– Почему? Почему именно я? За что… за что мне все это?
Некому было ответить на её мученические вопросы. Она была одна в этом гробу, и совсем одинока во всем мире. Пленница решила, что теперь она точно навсегда останется погребенной в землю.
Глава 3
«Удушение без сомнения
Исчерпает запасы моления,
И зная последствие чтения,
Вновь отложу я прощения»
У каждого из нас есть момент, запоминающийся случай, старое воспоминание от которого мы номинально ведём полосу собственной жизни. Однако прелесть книги в том, что ты сам выбираешь откуда вести отсчет своего становления. И, пожалуй, моя история зародилась в краю густого леса, пожирающего своими кустами всю холмистую местность небольшого поселения. Луга там слыли мягкими волнами, устремляясь к горизонту, и кружась вдоль извивающихся тропинок. Высокие деревья, обходящие каждую улицу, надёжно защищали дома от густого солнечного света. Каждый рассвет в поселении обдавал сиянием узкую речку, бескрайние желтые поля и покрывал любой холм оранжевым светом, укутывая их всех медовым формалином. Всякий вечер в нем грандиозно приветствовал своих жителей рубиновым закатом, облачающим всё пространство в алую мантию. Ароматы цветов и трав обуревали