– Клинок у девчонки, – пробормотал Осковко и про-вел рукой по голове. В его глазах отражалось изумление.
Эндри наклонился ближе, крепче сжимая плечо принца.
– Ее зовут Корэйн, – произнес он голосом, напоминавшим звериный рык. – Она наша последняя надежда. И она может надеяться только на нас.
В ответ Осковко не произнес ни слова. Он не выразил согласия, но и спорить тоже не стал. Эндри Трелланду этого было достаточно. По крайней мере, пока.
Он отступил на шаг назад, сняв руку с плеча принца, и вдруг содрогнулся от осознания того, что все присутствующие на палубе наблюдают за ним. Джидийские налетчики, Древние, люди Осковко. Даже Вальтик повернулась к нему лицом, и ее голубые глаза сияли словно две звезды, сошедшие с ночного неба.
Раньше Эндри бы стушевался от столь пристального внимания к своей персоне. Но сейчас подобные вещи его не волновали. Он слишком многое успел повидать и пережить.
– Ты даже не знаешь, выжила ли она, – сказал Осковко так тихо, чтобы его услышал только Эндри.
Его слова вызвали у Эндри приступ отвращения, но он не поддался эмоциям.
– Если она умерла, то мы все обречены, – огрызнулся он, не понижая голоса.
«Пусть все услышат то, что я говорю».
– Вы видели, как выглядит расколотый мир. – Эндри указал на темноту за их спинами, где не было видно ни единой звезды. – Видели, как по горящему городу разгуливают мертвецы и нас атакуют адские гончие и дракон. Вы прекрасно понимаете, какая участь ждет весь Оллвард и каждое живущее в нем существо. Знаете, что случится с вашими домами и семьями.
По палубе прокатилась вибрация, когда солдаты начали обмениваться мрачными взглядами и перешептываться. Зашевелились даже бессмертные, обычно сохранявшие неподвижность.
– Если мы сейчас отступим, никому из нас не удастся сбежать от грядущего. – Отчаяние пробежало по телу Эндри, словно волна. Хотя перед ним стояла лишь горстка сломленных и поверженных воинов, ему были нужны каждый меч и каждое копье. – Конечно, ситуация почти безвыходная, но у нас все еще есть надежда. Если мы продолжим сражаться.
Леди Эйда уже была на стороне Эндри, но все равно поддержала его коротким и угрюмым кивком. Древние повторили за ней, склонив головы в знак согласия с Эндри. Отблески фонарей играли на их стальной броне и меховых мантиях, танцуя среди бледных и смуглых лиц, некоторые из которых были обрамлены золотистыми волосами, а другие – черными, как вороново крыло. Но их глаза не отличались друг от друга. Они были глубокими, словно память, и острыми, точно сталь. А еще преисполнены решимости.
Джидийцы присоединились без колебаний и загремели оружием, выражая свою поддержку.
Бездействовали одни лишь трекийские воины, закаленные в боях, утомленные и верные своему правителю. Они перевели взгляды на принца в ожидании его решения, но Осковко не шевелился. Он поджал губы и угрюмо наблюдал за Эндри, чью фигуру освещали