– Это гарнитур моей матери, – вдруг сказал он, и Матушка, разомлевшая от ласк, открыла глаза. – Дивно идет тебе… Она была бы рада видеть это.
– Была бы?.. – переспросила Бруни.
– Она умерла, – с грустью ответил Кай. – Отец после ее смерти так и не женился.
– А ты? – сорвалось вдруг с языка, и Матушка не успела себя остановить.
Испуганно зажала ладонями рот.
– Что я? – удивился Кай.
Незнакомка в зеркале бросила на Бруни высокомерный взгляд. «Кто я и кто – ты, – укором жгли ее глаза. – Корова в конском седле? Простушка, возомнившая себя королевой? Стыдись!»
Дрожащими руками Бруни принялась расстегивать ожерелье.
– Что случилось? – нахмурился Кай.
– Зачем ты принес мне его? – тихо спросила она и осторожно, будто боясь разбить, положила ожерелье на туалетный столик.
И взялась за сережку.
– Эти украшения, они… чудесны, но разве могу я носить их? Я – дочь Хлои, дочери трактирщика, и Эдгара, морского бродяги? Неужели… – она резко обернулась, не стыдясь наготы, – неужели ты хотел посмеяться надо мной?
Кай пораженно отступил.
Опалы загадочно мерцали на столике и в зеркале.
– Я хотел отдать их тебе! Подарить на день рождения, который у тебя завтра – мне сказал об этом Пип!
– Подарить? – Бруни прижала задрожавшие руки к груди. И вдруг рассмеялась смехом, в котором непонятно чего было больше – веселья или горечи. – Мне подарить? И куда я стала бы носить их, любимый? Подавать пиво мастеровым? Или на рынок за продуктами? Они же сто́ят как весь мой трактир и половина квартала в придачу!
– Ох, – Кай с размаху сел на кровать. – Я не подумал… Но я так хотел, чтобы ты их примерила!
Матушку душили злые слезы. Только что, в зеркале, она увидела будущее, которого у нее не могло быть. Увидела, разглядела, почти дотронулась. Она так долго держалась, не заикаясь о его жизни, подавляя в себе желание спрашивать, спрашивать, спрашивать, ибо тот, кто любит, хочет дышать одним воздухом с любимым, думать одни с ним мысли и видеть одни с ним сны… И вот, эти проклятые дивной красоты камни легко разрушили преграду молчания, выстроенную с таким трудом!
– Ответь мне, пожалуйста… – не глядя на Кая, попросила она. Нащупала на полу свою сорочку и накинула, чтобы скрыть наготу – будто границу провела. – Скажи, ты женат?
Кай встал. Молча и деловито собрал разбросанную по комнате одежду и принялся одеваться.
Матушка смотрела на него распахнутыми глазами, а в памяти не блекли, мерцали созвездиями два сиятельных образа – женщины в синем платье и мужчины за ее плечом.
Кай прошел мимо, едва не задев ее. Небрежно сгреб