Как Смолина и ожидала, Федорович тут же пошел на попятную.
– Нет-нет, Анна, что вы! – он замахал руками. – Ходите в чем хотите, я не настаиваю!
Начальник спешно удалился в кабинет, наверняка жалея о том, что вообще затеял беседу с несговорчивой Смолиной. А может, ушел предаваться мечтам о том, что когда-нибудь увидит не только тощие ноги Юльки, но и скрытые ото всех части тела Анны. «Не дождешься, старый хрыч!» – мысленно бросила ему вдогонку Смолина.
После работы Анна забежала в кондитерскую, но там торта не оказалось, и пришлось делать крюк через другой магазин. Уже давно стемнело, когда Смолина вошла в свою квартиру.
В дверях она столкнулась с Леной – та словно ждала, когда Анна придет, чтобы уйти. Они замерли друг напротив друга – Смолина с тортом в руке, Лена с обувью.
– Привет, – растерянно произнесла Анна. – Ты уходишь? Я торт купила…
– Я в музей, – бросила Лена, завязывая шнурки и не поднимая головы.
– Надолго?
– Как получится.
Лена выскользнула в коридор прежде, чем Смолина успела что-то еще сказать, и захлопнула дверь.
– Дерьмо.
Анна замерла в прихожей как была, в куртке и ботинках, с ненужным тортом в руке. Она взглянула на торт, не разуваясь прошла на кухню и выбросила его в мусорное ведро.
Через час она немного пришла в себя – не без помощи кофе, хотя Смолина обещала себе не пить его на ночь. Вспомнив, что должен был позвонить Резнов, Анна включила автоответчик.
– Анька, привет! – послышался голос Андрея, и Анна устало вздохнула: еще его не хватало. – Слушай, ты пока не надумала «Пинин» забирать? Я на рыбалку хочу смотаться на недельку. Так что если что – не теряй!
Раздались гудки.
– Мы уже давно друг друга потеряли, Мылин, – сказала телефону Анна.
Смолина нажала на следующее сообщение. Из динамика телефона раздался знакомый скрипучий голос, и Анна чертыхнулась.
– Анна, добрый день! Это из службы опеки. Никак не могу до вас дозвониться, чем вы так заняты? Надеюсь, вы там не занялись снова своим хобби? Как дела у Лены?
Следующее сообщение было от Резнова, но новости оказались неутешительным – ни имени таинственного гостя Лисинцевой, ни информации о продвижении расследования милиции, да и вообще никаких зацепок пока не было. Дело как будто встало.
– Сейчас осень, холодно, все мерзнут и медленно думают, – хрипло шутил Резнов в трубку. – Если новости будут – сообщу, а пока отдыхай, Мотылек.
Легче от шуток не становилось. Какой уж тут отдыхать! Настроение Смолиной упало ниже плинтуса, и только картонная упаковка с надписью «Птичье молоко» напомнила Анне, что в этом мире есть не только поиск убийц младенцев, но и собственные дети – пусть и приемные. Она достала торт из мусорки, вскрыла коробку и отрезала кусок.
Лена