– Угу, – Анна кивнула, потому что говорить вдруг стало сложно – к горлу подкатил ком. Лена сияла. Казалось, вот сейчас она бросится на шею Смолиной, они обнимутся и – может быть – впервые в жизни Анна услышит заветное «мама»…
Лена подняла руку с шаром повыше. Рукав кофты задрался, обнажив свежие шрамы на запястье.
Анна похолодела. Не успев толком понять, что она делает, Смолина схватила девочку за руку.
– Это что? – рявкнула Смолина.
– Пусти! – закричала Лена, пытаясь вырваться.
– Откуда это? Ты что, пыталась порезать вены?
– Я поцарапалась об арматуру на заброшке!
– Не ври мне!
Девочка с ненавистью взглянула в глаза Анне.
– А твое какое дело? – процедила Лена.
– Как какое? Я твоя мать!
– Ты врешь! Ты мне не мать! – закричала ей в лицо Лена. – Ты говорила, что ты не такая, как они, но ты точно такая же! Вы все одинаковые!
Смолина от неожиданности выпустила ее руку. Лена в сердцах бросила шар об пол, и тот разлетелся на мириады осколков.
Пока Анна завороженно смотрела на эти мерцающие искры, Лена выбежала из комнаты, с грохотом хлопнув дверью.
Руна 6
И когда заходит солнце, Нет вечерней мне отрады; Не слыхать кукушки утром. Не могу совсем понять я, Как мне быть и что мне делать? Как прожить мне в этом мире, Как скитаться в здешнем крае?
Бабушку Нинель назвали так в честь Ленина. Тогда было модно сокращать лозунги и имена партийных деятелей. Так появилась Гертруда – героиня труда, Элина – электрификация и индустриализация, Идлен – идеи Ленина. В бабушкином случае фамилию великого вождя революции просто перевернули, добавив мягкий знак – все-таки имя женское. В семье давно все привыкли сокращать Нинель до привычной слуху Нины, но в госучреждениях, куда бабушка частенько наведывалась, она всегда гордо представлялась полным именем.
По вечерам баба Нина говорила: «Запахни шторы! А то пойдет какой идиот с ружьем, увидит – свет в окне горит, подумает – дай стрельну, авось попаду!»
Аня откровенно не понимала, почему кто-то должен ходить по улицам с ружьем и стрелять по окнам? И только с возрастом поняла: бабушка видела войну и еще помнила Питер без единого огня на улицах и надписи на стенах «Свет в окне – помощь врагу».
Когда умер Сталин – баба Нина плакала. Слезы странно сочетались с ее монументальным профилем – бабушка сама была похожа на памятник, высеченный из мрамора. О смерти вождя она говорила редко, но всегда с тяжелым вздохом, называя его исключительно как «отец народов».
– Какой же он отец! – восклицала мать. – Тиран! Сколько людей сгубил!
– А ты молчи! – моментально вскипала бабушка. – Не смей даже упоминать Иосифа Виссарионовича!
Так начиналась обычная вечерняя ссора в семье. Мама припоминала бабушке, что