Но где-то в глубине сохранялось моё человеческое "я", напоминая о цели нашего превращения. Заставить себя двигаться оказалось сложнее, чем я предполагал. Управление длинным, гибким телом ужа требовало совершенно иных навыков, чем привычная ходьба. Однако вскоре я уловил особый ритм движения и плавно соскользнул с камня.
Март стоял поодаль, наблюдая за мной с едва заметной улыбкой.
– Как ощущения? – донёсся его голос, теперь звучавший странно глухо, будто бы сквозь толщу воды.
Я не произнёс "нормально" – скорее передал это чувство – и он понял без слов. Через несколько мгновений рядом со мной возник второй уж. Март, хоть и держался уверенно, двигался с той особой осторожностью, которая выдавала новичка в незнакомом теле.
Мы устремились вперёд, ведомые древним инстинктом. Скольжение оказалось на удивление естественным: тело двигалось с грацией воды, почти беззвучно, а земля под нами ощущалась продолжением нашего существа, словно мы стали частью её извечного дыхания.
Овраг открылся перед нами во всей своей первозданной мощи. Густые заросли сплетались в живую стену, непроходимую для обычного человека, но для наших гибких змеиных тел каждая щель становилась дорогой, каждый просвет – приглашением к движению.
Впереди пространство как бы дрожало от незримого напряжения. Это не было физическим ощущением – скорее, тонкой вибрацией на грани сознания. Между плотными ветвями кустарника что-то мерцало, едва уловимое даже в ярком полуденном свете.
– Это оно, – передал мне Март без слов, одним лишь импульсом мысли.
Мы замерли у высокого обрыва, где заросли образовывали естественное укрытие вокруг источника мерцания. Магия здесь ощущалась почти осязаемо, становясь всё сильнее по мере нашего приближения. Заклинание было сложным, я чувствовал это всем своим существом.
Подбираясь ближе к светящемуся кусту, я начал улавливать нечто необычное. В сознании мелькали отголоски чужого присутствия, не похожего ни на Марта, ни на его брата. Это было что-то невесомое, словно дуновение ветра, но отчётливо иное, чем всё испытанное мной прежде. Над кустами, купаясь в солнечных лучах, парила стрекоза. Её крылья, подобные тончайшим листам хрусталя, преломляли свет, создавая вокруг неё сияющий ореол всех цветов радуги.
– Март, ты чувствуешь здесь кого-то ещё? – спросил я, напрягая все чувства, пытаясь уловить малейший отзвук чужого присутствия.
– Да… Что-то есть, – отозвался он. – Давай понаблюдаем пока.
Мы затаились в высокой траве, стараясь раствориться в окружающем мире, обострив все чувства наших змеиных тел до предела. Из тени своего укрытия я не мог оторвать взгляд от стрекозы, продолжавшей свой воздушный танец над кустами. Она описала