Я рассмеялся, тем самым перебив Романа. Пришлось несколько раз постучать по столу, чтобы успокоиться.
– Умора! – восстанавливая дыхание произнёс я. – Светлый маг радуется, что воскрес тёмный. Прямо-таки начало хорошего анекдота. Хоть барда зови, чтобы песню об этом сочинил.
– Рад, что к тебе вернулось чувство юмора, – обиженно насупился Роман. – Хотя, о чём это я? Раньше у тебя его вообще не было. Не припомню, чтобы мы хоть раз беседовали друг с другом больше пяти минут. Ты ведь из своей комнаты вообще на белый свет не вылезаешь.
Вот как? Эту пагубную привычку нужно загубить на корню. Надоели уже тесные помещения – гробов и склепов с головой хватило.
– Единственное, о чём я хочу тебя попросить, Кость, – продолжил брат. – Побереги нервы матери. Она души в тебе не чает. Я думал, что после твоей гибели, она уже не придёт в себя. Сам понимаешь – ты её единственный сын.
– Не понял, – нахмурился я. – Как это – единственный? А ты?
– Кость, я очень ценю, что твоя мать приняла меня, как своего, но всё-таки наша с ней связь – это нечто другое. Пойми, ей куда важнее её родной сын, а не тот, кто остался у отца от прошлого брака.
О, так мы сводные братья? Прямо-таки повеяло гнилостным ветром прошлого. Мои братья-некроманты тоже были от разных матерей. Видимо, иметь гуляющего папашку – это моё проклятье.
Дверь распахнулась, и в комнату вошёл мужчина со стопкой бумаг в руках.
– О, Владыкины! – хохотнул он. – Вот уж не ожидал, что вашу семью постигнет такая участь. Вы двое теперь, как инь и янь.
Роман опустил взгляд, испытав явный стыд из-за очередного упоминания о клейме, которым теперь отмечена наша семья.
– Я бы на вашем месте так не шутил, – бросил я секретарю. – И уж тем более не упоминал бы восточные учения. Вряд ли бюро это одобрит.
– Минуточку! – секретарь с грохотом уронил бумаги на стол. – Вообще-то, Китай – наши близкие союзники, и я имею полное право исп…
– Заканчивайте болтать и приступайте уже к делу, – перебил его я. – Поберегите нервы покойника.
Мужчина ничего не ответил, лишь покраснел и принялся судорожно заполнять бумаги. Время от времени он задавал мне рядовые вопросы, и я с лёгкостью отвечал на каждый из них до одного определённого момента.
– Как вы погибли?
– А? – замялся я. – Кстати, хороший вопрос. Ром, а как я погиб?
– Эпилептический припадок, – сказал Роман. – Никого в этот день не было дома, а сам ты не смог вызывать лекарей. Не успел.
Странно… Что-то непохоже. Не чувствую я в своей черепушке таких изменений.
Логика подсказывает, что Роман мне лжёт.
– Закончили, – подписавшись внизу документа, заявил секретарь. – Отныне, Константин Матвеевич Владыкин, вы обязуетесь