– Ты чо, вообще лямой, что ли? – донесся гнусавый голос Сереги из девятого «В», пацанчика мелкого, но борзого.
Понятно, отловили толпой какого-то лоха и учат жизни.
Чужак, стоявший в кольце своих, школьных, показался Диману знакомым уже издалека – опущенная на грудь голова, сутулая спина. Подойдя ближе, он с удивлением узнал Петьку Буреева, с которым дружили еще с ясельных времен, когда их мамы-подруги встречались чуть не каждую неделю и брали с собой детей.
Потом общение чуть заглохло, Диман пошел в обычную школу, а Петька в лицей… каким макаром он тут оказался, да еще посреди четверти, в октябре?
– Точно лямой, – пробасил записной двоечник Ванька Протопопов, огромный, но с маленькой головой и ушами, как ручки у кувшина.
– Сча я ему стукну, мигом оживет, – пообещал Серега.
– Э, тихо! – воскликнул Диман. – Оставили его, резко.
– Это кто? – Протопопов развернулся, медленно, всем телом, словно не умел вращать голову на шее, глазки его под нависающими бровями расширились, челюсть отвисла. – Плахов?
Этот кабан был среди тех, кто явился проверять Димана, когда он только перешел в пятнадцатую школу, – что за пацан, кто по жизни. Диман разговаривать не стал, выбрал ближнего и зарядил ему по морде; остальные поглядели, поржали, да и приняли за своего.
– Плахов, да ты чо? Он же лох! – зачастил Серега.
– Он мой друг, отвали. – Диман поднялся на крыльцо, протянул руку. – Здорово, Петька.
– П-привет, – сказал Буреев и ладонь пожал.
– О, заговорил, гля, – брякнул кто-то из пацанов. – А то молчал и краснел, как девка. Гы-гы-гы…
– А ну заткнулись! – Диман резко повернулся к юмористу, замахнулся.
Раньше бы он врезал не задумываясь, просто ушатал бы этого ушлепка в будку с разворота, и все.
Но две недели назад серьезно заболела младшая сестра Люба, и как раз после того, как Диман в очередной раз подрался, даже не подрался, а отметелил кого-то просто так, ради веселухи… А бабушка до этого несколько раз сказала, что за грехи Бог может наказать не тебя, а твоих близких. И он тогда подумал: как это, из-за него, такого сильного, взрослого, будет страдать кто-то маленький и слабый… нет, это нечестно!
И прекратил драться… ну почти.
– Да ладно тебе, ты чо? – Юморист побледнел и шарахнулся. – Я пошутил же!
– Все запомнили – друг он мне. – Диман обвел пацанов взглядом. – Если какой наезд… Разбираться сам приду.
Последним кивнул Протопопов, до которого всегда доходило очень плохо.
Тут из школы донесся самый гнусный в мире, пронзительный и терзающий уши звук – звонок на урок.
– Ты откуда тут? – спросил Диман.
– Да перевели из лицея, – Буреев густо покраснел. – У мамы зарплату того… Ну а там… ездить надо, форма, учебники дорогие и все такое.
– Ясно. – Зарплаты резали по всему Черемухово, а где не резали, там просто не платили; у многих денег даже на еду не хватало, какая уж там форма