Рауль с безжалостностью развернулся и схватил её за руку, резко выворачивая её за спину:
– Ты должна чувствовать все свои мышцы, – произнёс он сквозь зубы. – Собирай всю свою силу, иначе тебе никогда не выжить.
Он резко прижал её к полу, и боль вспыхнула во всём теле Леи, но она стиснула зубы и не издала ни звука.
– Повтори! – приказал Рауль, отпуская её. – И на этот раз не делай ошибок.
Лея поднялась на дрожащих ногах, чувствуя усталость и боль в каждой мышце. Её взгляд встретился с холодными глазами Хавьера.
– Не один раз, а десять, – добавил Хавьер, не оставляя ей выбора.
Она вздохнула глубоко и, борясь с собственным телом, снова начала выполнять задание. С каждой новой попыткой её движения становились всё более точными, но боль не утихала. В какой-то момент Рауль вновь подошёл к ней, схватил её за плечо и резко кинул на пол.
– Слишком медленно! – закричал он. – Ты должна быть быстрее!
Лея чувствовала, как слёзы раздражения и боли подступают к глазам, но она знала, что любую слабость они воспримут как непростимое преступление. Она поднялась снова и ещё раз атаковала манекен, вложив в удар всю свою волю. На этот раз её движение было идеальным.
– Вот это уже лучше, – сказал Рауль, и в его голосе, возможно, впервые прозвучало одобрение.
Хавьер подошёл ближе и наклонился к Лее, держа её за подбородок:
– Помни это ощущение и никогда больше не ошибайся, – тихо произнёс он.
Эти слова стали для неё новым источником силы и решимости. Лея знала: она будет бороться до последнего дыхания, делать всё возможное, чтобы выжить и стать сильнее.
Каждую ночь, лежа на грубом матрасе в углу подвала, Лея впадала в состояние паники, не в силах стушевать учащённое дыхание и пронзительный страх, который плотно обволакивал её мысли. Она слышала каждый шорох, каждый скрип двери как угрозу, готовую ворваться и поглотить её целиком. Мир, который она знала, рассыпался в пыль, оставив место лишь для невыносимого напряжения, что тянуло её нервы как струны на грани разрыва.
С каждым днём беспокойство становилось её постоянным спутником, сжигая изнутри последние крупицы надежды. Страх перед родителями стал казаться чем-то слабым и далёким, почти несуществующим. Теперь её ночные ужасы были наполнены мучительными образами тех мужчин – их хладнокровные взгляды преследовали её даже в минуты сна, заставляя пробуждаться в холодном поту и метаться в темноте. Жестокая реальность заполонила её разум, не оставляя места для сна или покоя.
– Иногда, чтобы выжить, нужно отказаться от тепла светлого солнца и принять холодные объятия самых тёмных теней, – тихо произнесла она вслух, размышляя о произошедшем.
– Именно так, – неожиданно прозвучал голос Хавьера из темноты. Он стоял в углу, наблюдая за ней.
– Теперь ты начинаешь понимать, – добавил