Флот и Фолкленды. Схватка за острова. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года. Е. А. Грановский

Оно продлилось три часа. Вся информация доводилась в устной форме (командиры эсминцев конспектировали), поскольку «обстановка в море тогда не позволяла письменно учесть и отразить все, как могло было бы сделано, находясь в порту или без давления обстоятельств». Бонсо планировал войти в запретную зону в 01:00 2 мая и покинуть ее в 07:00. При встрече с надводными кораблями противника эсминцы должны были выдвинуться вперед и нанести ракетный удар, а крейсер затем расстрелять поврежденные неприятельские корабли из шестидюймовых орудий. В случае вражеской атаки с воздуха у аргентинских кораблей тоже было чем постоять за себя.

      А вот перспективы встречи с британской подводной лодкой совершенно не внушали оптимизма. Эсминцы имели устаревшее гидроакустическое оборудование (фактическая дальность действия ГАС AN/SQS-30 не превышала 25 кбт) и противолодочное вооружение (старые бомбометы, торпеды Mk.44), а единственный вертолет крейсера не нес никаких средств поиска подлодок. Аргентинцы не могли не то что потопить атомную субмарину с максимальной скоростью хода 28 уз и глубиной погружения до 400 м, способную поражать цель управляемыми торпедами «Тайгерфиш» на дистанциях в несколько морских миль, но даже сорвать ее атаку. Как указано в аргентинском официальном отчете, «более низкая косвенная военная ценность GT 79.3 по сравнению с другими оперативными группами и ощущение неспособности успешно защитить себя от угрозы, исходящей от атомных подводных лодок, по-видимому, привели к тому, что возможность атаки из-под воды просто игнорировалась».

      Все это усугублялось убежденностью, что британские сумбарины не станут атаковать за пределами 200-мильной зоны. Группа не применяла противолодочного зигзага и других активных мер противолодочной защиты. В сложившихся обстоятельствах аргентинцы, очевидно, более всего уповали на скрытность, для чего корабли шли сравнительно малошумным 12-узловым ходом, в режиме радиомолчания, переговариваясь ратьером и лишь иногда кратковременно задействуя радар, эсминцы – с выключенными гидролокаторами, слушая море в пассивном режиме ГАС. Руководство ПЛО было возложено на командира эсминца «Пьедрабуэна» капитана 2 ранга О. Р. Грасси, однако сами противолодочные мероприятия, как и распределение задач в составе отряда, не оговаривались. В результате для командиров эсминцев осталось неясным, являются ли их корабли силами противолодочного охранения крейсера или равнозначными боевыми единицами. На следствии оба показали, что, поскольку ранее «Ипполито Бушар» и «Пьедрабуэна» входили в GT 79.2, состоявшую только из эсминцев, решили, что остались в силе прежние инструкции и не считали крейсер главной боевой единицей, которую им надлежит эскортировать. Наблюдавшим за всем этим британским подводникам казалось совершенно диким, что «аргентинцы даже не потрудились включить гидролокаторы». Позже Рефорд-Браун отозвался о противолодочном охранении крейсера как «довольно жалком, потому что