Идя навстречу общественным потребностям, 1 марта 1771 г. Екатерина разрешает иностранцу Гартунгу завести типографию для печатания иностранных книг32. 22 августа 1776 г. дает разрешение Вейтбрехту и Шнору печатать в их типографии русские книги, но поручает полиции строго смотреть, чтобы книги были «непредосудительны Православной Грековосточной церкви, ни Правительству, ниже добронравию»33.
15 января 1783 г. издан указ, позволяющий «каждому по своей собственной воле заводить оныя типографии, не требуя ни от кого дозволения, а только давать знать о заведении таковом Управе Благочиния того города, где он ту типографию иметь хочет»34. Это событие одновременно сопровождалось указанием полиции, что она должна запрещать те книги, в которых найдется «противное законом Божием и гражданским». «О виновных же в подобном самовольном издании недозволенных книг сообщать, куда надлежит, дабы оные за преступление законно наказаны были»35.
Как полиция ни придиралась, как бы сама императрица ни выражала неудовольствие Фонвизину за его неуместное «свободоязычие» в известных «Вопросах» (1783), указ 1783 г. дал возможность частной инициативе выбросить на рынок массы книг, создать читателя в столице и провинции. Число книг в 80-х годах быстро растет: так, если в 1762 г. вышло 95 названий, то в 1785 г. – 183, а в 1788 г. – 439; беллетристических произведений в 1762 г. – 43 сочинений; 1785 – 66, и в 1788 – 248.
Любопытен один случай, связанный с цензурой. Московский губернатор запретил после первого представления 12 февраля 1785 г. трагедию «Сорена и Замир» известного в то время писателя Николая Николаева. Зрители плакали над судьбой супругов, разделенных коварным царем Мстиславом, но внимание главнокомандующего привлекли строчки: «Исчезни навсегда сей пагубный устав, – Который заключен в одной монаршей воле! – Льзя ль ждать блаженства там, где гордость на престоле? – Где властью одного все скованы сердца, – В монархе не всегда находим мы отца»36.
Задержав дальнейшее представление, губернатор отослал рукопись со своими пометками верховному цензору. И получил ответ Екатерины, который красноречиво свидетельствовал о понимании ею своей роли в государстве. «Удивляюсь, – писала императрица, – что вы остановили представление трагедии, как видно принятой с удовольствием всей публикой. Смысл таких стихов, которые вы заметили, никакого не имеет отношения к вашей государыне. Автор возстает против самовластия тиранов, а Екатерину вы называете матерью»37.
С 1785 г последовали длинные факты расследований, гонений, запрещений, как отдельных книг, так и писателей. Так началось дело против Новикова. Н. И. Новиков (1744—1818) сын среднепоместного дворянина, недолго служил в Измайловском полку. С 1769 г. организует издание