Путь лежал дальше на север, не доезжая Николаевска, в залив Де-Кастри. Пароход «Байкал» должен был доставить его через бурный Татарский пролив к мрачным берегам острова-тюрьмы. Следовало поторапливаться. В Хабаровске Родин продемонстрировал офицеру фельдъегерской службы свои бумаги и письмо с просьбой о всяческом содействии, подписанное лично Борисом.
Офицер еще во время чтения зашевелил усами, автоматически вытянулся по стойке «смирно», и уже через полчаса тряские дрожки понесли Георгия прочь через амурскую тайгу. Государева служба доставки важных донесений и не менее важных персон взялась за дело со всем рвением – меняя лошадей на каждой станции, лихие черноусые фельдъегери гнали во всю мочь по раскисшим от осенней грязи проселкам, грозя вытрясти всю душу из усталого путника.
Кое-где тракт был в таком состоянии, что быстрее было сплавляться на лодке по холодным черным водам Амура, чем ползти по бесконечной слякоти дороги. Чем дальше продолжалось путешествие на север, тем суровей и неприветливей становилась природа. И вот наконец дорога подошла к концу. В сопровождении молчаливого проводника-тунгуса, уже успевшего надеть теплую зимнюю парку из собачьего меха, Родин прибыл к посту Де-Кастри. Следующим утром катер должен будет доставить путешественника на борт «Байкала», а пароход, в свою очередь, переправит его в южную часть Сахалина.
Глава 8
Белая чайка некоторое время летела вровень с палубой парохода. Порывистый холодный ветер трепал ее перья, бросая птицу то к пенистым гребням волн, то к грязному борту. Вскоре ей надоело ждать подачки, и она взмыла в низкое серое небо. С высоты птичьего полета было видно, что море, по которому пыхтел, кувыркаясь, кораблик, упирается с обеих сторон в берега. Один из берегов был ближе, и птица направилась к нему.
Узкая береговая линия прерывалась скалами, по широким песчаным пляжам были рассыпаны темные от воды валуны. На коричневом песке тут и там лежали переплетенные водоросли. Дальше, там, где не доставал прилив, начиналась низкая растительность, спутанные ветки кустарников с облетевшими листьями перемежались вечнозеленым стлаником. Оставшиеся кое-где желтые и красные осенние листья яркими пятнами привлекали к себе внимание. Стоявшие маленькими группами ели смотрели ветвями от моря, словно спрятавшись от ветра. Низкая растительность постепенно переходила в невысокий лес. На горизонте темнела гряда холмов, переходящая в далекие горы, силуэты которых едва угадывались в закрывавшей горизонт дымке.
В разрыве облаков вдруг показалось