Это было странно, идти по пустой планете. Тишина особого рода, гулкая, стерильная. Если прислушаться, можно услышать, как гудят коммуникации под мостовой. Ребята Давида снизили энергонагрузку, горел каждый третий фонарь и яркие прожектора на подошве верхнего уровня. В общем, достаточно светло, но немного жутковато. Никто же не собирался работать ночами. Ничего, скоро взойдёт Синдзюку, и можно будет не думать о всякой мистической ерунде.
Едва Нина подумала об этом, как откуда-то со стороны станции фуникулера донёсся пугающий звук. Словно железо протащили по камню. А потом, сразу – с другой стороны – шаги.
Нина замерла, чувствуя, как сердце заходится в груди.
– Кто там?
– Это я, – Давид вышел в освещённый фонарём сектор. – Увидел, что ты вышла, решил присоединиться.
– Ладно. А что тогда там? – Нина кивнула на станцию. И словно в ответ раздался тот же самый звук – металл о камень.
– Знаешь, – секунду спустя сказал Давид, – я это уже видел. В каком-то дешёвом хорроре. Нам не надо туда идти. Это всегда плохо кончается.
Они переглянулись и, не сговариваясь, пошли на источник шума.
7
Томми
Томми был стар. Он давно вышел в тираж, не давал концертов, не создавал музыку. Ему все это осточертело. Он кормился с продаж своих древних альбомов и не совался в города. На хрен города, думал Томми. Он и так посвятил им слишком много времени. Весь этот городской нойз, который восхищал его в юности, теперь сидел у него в печенках. Последний альбом Томми был основан не на индустриальном шуме. Он потратил год жизни, облетел 12 планет и выдал 12 треков на базе естественных звуков вселенной, почти без человеческого вмешательства: шум дождя на Дижоне, крики огромных синих китов с Иеманджи, шорох пустыни Бахрейна, рев вулканов на Каракасе, и так далее, и тому подобное. А эти мудаки альбом не поняли. Ведущие музыкальные таблоиды присвоили ему низшие оценки, проклятый Classic Rock включил в список произведений, которые стоит избегать, а продажи провалились по всей галактике. Ну и на хрен вас всех, думал Томми.
Впрочем, ему и самому альбом не нравился. Что-то отвалилось от него с возрастом, что-то очень важное. А без этого его музыка была пустой.
Томми выкупил старую халупу Тома Ханта4 на Бахрейне и решил положить на всю эту слишком громкую вселенную. Хватит с него звуков, он мечтал о тишине. Прошло больше года с тех пор, как он не прикасался ни к гитаре, ни к семплеру. На хрен гитару и на хрен семплер, думал