Администратор с китайцем на пару начали бесшумно смеяться, то ли над сказанной пословицей, то ли над смущением девушки.
– А вы, Верг? Что вы думаете сами? – прервал веселье Рафаэль, возвращая разговор в намеченное русло.
– У меня всё просто, сэр. Я своего рода центрист. И считаю невозможным характеризовать целую нацию одним признаком. В каждой стране есть свои герои и негодяи. И все мы настолько разные, настолько перемешанные, что невозможно дать однозначно точного ответа!
– Отьсень мудло, сиэр Вьёргэ. – поддакнул Вану.
– Если вы считаете точку зрения администратора мудрой, то почему же не примкнёте к ней? – Рафаэль перевёл взгляд на старика.
– Ооооо, тьааак нельза! Чьужой мнение занэимть. Своё! Сьэр Райфаль. Своё.
– Звучит как вызов.
– Скорее игра, но можете, сэр, принять её как вызов. – Администратор в один глоток допил остатки своего чая.
– Рафаэль, можете вовсе не отвечать на вопрос. Это ведь всё глупые игры, не имеющие никакого практического смысла. – вступилась пунцовая Сая, только на мгновение соприкоснувшись с мужчиной взглядом.
Администратор с китайцем снова засмеялись, отмахиваясь от девушки, как от назойливого ребёнка.
– Благодарю, мисс Сая, но всё же я постараюсь найти свой ответ. – Рафаэль задумался на целую минуту, изучая пространство за кубом, словно пытаясь найти ответ в рисунках. Всё это время присутствующие с интересом не сводили с него глаз. – Да, так вот. Ещё раз повторите ваш вопрос, будьте любезны.
– Какая нация, по вашему мнению, является самой дружелюбной? – повторил администратор.
– Да, точно. Мой ответ: никакая. Скажем так, ответ кроется в культурном различии. Японцам нечего делить с потенциальным туристом, допустим из Америки. Иностранец приехал пофотографировать домишки, поесть местной пищи (тем самым обогатив казну), да и в конфликт тяжело ввязаться ввиду языкового барьера. Я, разумеется, говорю о ситуациях помасштабнее, но на таком примере мне будет проще объяснить свою точку зрения. Вы ведь, уважаемые, не можете знать о внутренних отношениях между этими людьми. А они, между прочим, все живые. Каждый со своими амбициями, желаниями. Ведь законодательные ветки контролируют беспредел. Ну и может ещё семейный институт формирует дополнительные понятия, но в какой-то переломный момент, будь то нестандартная ситуация, либо собственный внутренний надлом, что угодно может перечеркнуть условную дозволенность, породив конфликты разных величин. Надеюсь, выражаюсь я понятно. Подводя итоги, можно смело сказать, что такое абстрактное понятие как «дружелюбность» существует фрагментарно. Оно не подчиняется особенностям национальности. А гражданские конфликты как существовали, так и будут существовать. Люди – собаки, только тупее и злее.
– Это всё здорово, Рафаэль. Отлично сказано, но, по сути, вы пришли к моему выводу, только другими словами.
– Нет,