– Разве не устал?
Он по-доброму усмехнулся и локтями облокотился на перила террасы, повернувшись к девушке лицом.
– Какой сейчас год?
– Две тысячи семьсот восьмидесятый. Месяц Мирантель, двадцать второе число, третий день недели.
– Вот видишь, я спал в медитации пятьдесят три года и сто пятнадцать дней, – его голос звучит как ласковая мелодия. – Я выспался.
– Сон в медитации? – Удивилась девушка.
– Даже в плену есть положительные грани. Столь длительная медитация открыла возможность питаться эфирной энергией.
– Не знала что колдуны так могут. А разве титтусур не поглощает ее?
– Ладно, антиэфирной энергией. Зиртольской…
– Почему-то, это звучит более правдоподобно… – нахмурила брови Алли.
– Почему же? В мире ее подавляющее большинство, просто мы ее не видим.
– Разве? То есть, тебе больше не нужна материальная пища и сон? – Заинтересовалась алхимик.
– Нет, пока я сам этого не захочу. – Мужчина развернулся и уперся ладонями о перекладину.
– Можно узнать сколько тебе лет? – Неуверенно спросила энфийка.
– Двенадцать раз по двадцать и плюс цифра четверти суток. – Расплывчато произнес мужчина, пока девушка задумчиво загибает пальцы.
– Удивительно. Но, можно было сказать прямо.
– Лучше скажи, сколько тебе годиков.
– Мне двадцать семь.
– А брату? Он сын Ренджи?
– Аллиасу двадцать шесть. Нет, он для нас дядя. Вы знакомы?
– Так получилось, – прошептал Властелин.
– Странно что они тебя не узнали.
– Ничего странного, я выглядел ужасно. Сам себя не узнал, когда в зеркало посмотрел.
Половица в избе проскрипела, будто по ней прошло что-то очень увесистое. Маленькое, чуть заостренное ухо колдуна слегка дрогнуло но, он не подал виду. Однако, обратил внимание на наследницу Гром, которая завороженно рассматривает что-то под яблоней.
– Что так привлекло твое внимание? – Шепотом спросил мужчина.
– А? – Девушка не сразу расслышала вопрос. – Там под деревом… трава. – Полушепотом подметила она.
– Трава? – Черноволосый слегка лукаво улыбнулся. – Это так необычно?
– Вирринсул красный, – алхимик указала на траву похожую на петрушку с красным цветением, – насколько я знаю, такую траву выращивают карги для проведения обряда оплодотворения. Данной травой поят детей, отравляя их кровь, чем самым повышая вероятность, что после поглощения ребенка, он не погибнет в утробе.
Змедрик не сводит с нее взгляда глаз, ожидая когда она продолжит.
– Пропавшие дети, странный привкус пирога, женщина с огромным запасом сладостей и одежды. Мне это не нравится…
Половицы внутри избы снова поскрипывают. На это раз и Аллирин уловила этот звук, ощупывая свое бедро в поиске кинжала, который она благополучно оставила под подушкой.
Воительница кинулась к двери, но оказалась перехвачена