Николай I. Иона Ризнич

Внутри антресолей было полукруглое окно, которое выходило в сам зал. Николай Павлович вспоминал: «Зал этот был оштукатурен, и в нем находились только античные позолоченные стулья да занавеси из малиновой камки, так как он предназначался, в сущности, для игр; комната эта, пока я не научился ходить, была обтянута в нижней части стен так же, как и самый пол, стегаными шерстяными подушками зеленого цвета; позднее эти подушки были сняты. Стены были покрыты белой камкой[3] с большими разводами и изображениями зверей, стулья – с позолотой, обитые такой же материей; в глубине стоял такой же диван с маленьким полукруглым столом маркетри[4]; две громадные круглые печи занимали два угла, а между окнами помещался стол белого мрамора с позолоченными ножками. Затем следовала спальня, в глубине которой находился альков; эта часть помещения, украшенная колоннами из искусственного мрамора, была приурочена к помещению в ней кровати, но там я не спал, так как находили, что было слишком жарко от двух печей, занимавших оба угла…»

      В некоторых детских комнатах стены украшали прекрасные фрески в античном стиле, а пол был паркетным, «великолепного рисунка», сделанный «из пальмового, розового, красного, черного и другого дерева, в некоторых местах сильно попорченный ружейными прикладами и эспонтонами[5] моих старших братьев», – сообщает нам Николай Павлович.