Я почувствовала, как кровь бросилась в лицо, но не собиралась молчать.
– Простите, а вы кто? – спросила я, сделав шаг вперёд.
– Я его девушка, – выпалила она, обернувшись к Давиду. – Или ты это теперь отрицаешь?
– Мария, это не так, как ты думаешь, – начал он, но его голос прозвучал неуверенно.
Я рассмеялась – коротко, но горько.
– Правда? А как это тогда? – я уставилась на него, чувствуя, как злость затопляет всё остальное.
Мария шагнула ко мне ближе.
– Дерзкая, да? – прошипела она. – Думаешь, можешь просто так влезть в чужую жизнь?
– Слушай, подруга, – я подняла руки, словно капитулируя, – я даже не знала о твоём существовании. Разберитесь друг с другом, а меня оставьте в покое.
– Разберёмся, не сомневайся, – огрызнулась она, переведя взгляд на Давида. – Ты просто смеешься надо мной?
Он попытался вставить слово, но я не дала ему шанса.
– Знаешь, – сказала я, поднимая сумочку, – этот вечер был ошибкой. Удачи вам.
И с этими словами я вышла за дверь, оставляя их разбираться между собой. На улице я остановилась, глубоко вдохнула ночной воздух и тихо прошептала:
– Никогда больше.
Глава 4. Ада
В растерянных чувствах я вернулась домой. Отперев дверь, вошла в квартиру, и тишина встретила меня холодом, будто сама квартира осуждала меня за этот вечер. Сумочка полетела на синий диван, стоящий в центре гостиной, а туфли я сбросила с таким раздражением, будто они были главным виновником всего моего разочарования. Резкий свет лампы, вспыхнувший под моим нажатием, беспощадно осветил всё вокруг – каждый угол комнаты, каждую деталь моей неудачи.
Пройдя по мягкому графитовому ковру, я ощутила, как ворсинки под ногами пытались поглотить моё раздражение. Но они не справлялись. Каждый шаг отдавался в теле напряжением, а в голове вертелись мысли, одна мрачнее другой. Вечер, который обещал стать сказкой, закончился в компании незнакомой разъярённой женщины и неубедительных оправданий.
На кухне свет был тусклее, и это немного успокаивало. Холодильник открывался с характерным скрежетом, будто он, как и я, пытался высказаться о моём настроении. Я вытащила банку пива, и, захлопнув дверцу чуть сильнее, чем нужно, направилась обратно в гостиную.
Плюхнувшись на диван, я обняла жёлтую подушку, чувствуя её мягкость, и на мгновение закрыла глаза. Карминовое платье, в котором я ещё пару часов назад чувствовала себя королевой, теперь казалось нелепой оболочкой. Я провела рукой по шёлковой ткани, вспоминая, с каким азартом выбирала его сегодня утром.
– Какой провал, – фыркнула я, опуская голову на подушку и закатывая глаза. Голос прозвучал в тишине как признание – острое и ироничное.
С характерным шипением я открыла банку пива. Сделала большой глоток, и горечь напитка с лёгким привкусом хмеля освежила горло, возвращая в реальность.