Разговор в кухне давно закончился, но он долго еще сидел под окном, не в силах пошевелиться. И первым порывом его, когда он вышел наконец из оцепенения, было броситься к отцу, чтобы тот опроверг услышанное, сказал, что все это ложь, грязные выдумки!.. Но отец был в отъезде. Гаррик совсем уже решился обратиться к матери, хотя и не хотелось ее беспокоить – в последнее время она прихварывала, – как вдруг вспомнил…
«Спросите у олененка!» Разве не эти слова услышал он однажды в детстве, когда нянька разговаривала с баронессой? Тогда он не понял, о каком олененке речь, но теперь…
Барон Ашвин воротился домой в бешенстве. Он снова рассорился не на жизнь, а на смерть с бароном Каприо.
Вражда между родом Дамонтов и родом Паллеков длилась не один десяток лет, начавшись еще при прапрадедах нынешних баронов. Причины ее в каждом семействе излагались по-своему – Паллеки утверждали, что Дамонт увел у Паллека невесту из-под венца, а Дамонты уверяли, что девица сбежала сама, не желая выходить замуж за недостойного человека. Впоследствии каждая из враждующих сторон нанесла другой столько оскорблений как словом, так и действием, что первоначальная причина уже значения не имела. Дамонты и Паллеки были заклятыми врагами, и этого хватало, чтобы по малейшему поводу между ними вспыхивала жестокая ссора.
О предмете нынешнего разногласия барон Ашвин говорить не захотел, но, видимо, предмет был серьезен. Настолько серьезен и настолько возмутил самого барона и слуг, которые ездили с ним и приняли по обыкновению участие в стычке, разодравшись со слугами из дома Паллеков, что в замке Дамонт заговорили вдруг о переезде на постоянное жительство в город Вэ. Наместник короля, герцог Ловеко, пытаясь унять свару, на сей раз встал на сторону барона Каприо, а это свидетельствовало о том, что бесчестный враг пользуется слишком большим влиянием при дворе герцога. Опасно сидеть в глуши, когда за твоей спиной строятся козни. Пора, пора напомнить герцогу о том, что Дамонты спокон веку были уважаемым родом, самыми верными слугами короля и отечества!
Замок загудел. Разговоры о переезде велись повсюду, от оружейной до кухни, припоминались былые столкновения с Паллеками. Барон был мрачен как туча, баронесса немедленно слегла от волнения и страха, и слуги метались по замку как очумелые, без всякого толку, не зная, чего, собственно, ожидать назавтра.
Время было самое неподходящее для того, чтобы подходить к отцу с расспросами. Впрочем, Гаррик в этом уже и не нуждался.
Еще до возвращения барона наблюдательный глаз его успел обнаружить немало признаков правдивости подслушанного рассказа. Прежде Гаррик не обращал внимания, ибо не знал, на что его обращать. Но теперь он сразу заметил разницу в отношении к нему и к младшему брату со стороны слуг, замковой стражи, деревенских жителей и даже бессменных товарищей