Валентина шла в самом хвосте, её лицо было белым, как простыня. Её губы шептали что-то едва различимое, похожее на молитву или отчаянные просьбы о помощи. Каждый шорох заставлял её дёргаться, как будто невидимые руки тянулись к её плечам из тьмы. Её глаза метались, а пальцы сжимались на подоле платья, будто это была её последняя защита.
Аля, стараясь сохранить спокойствие, с трудом подавляла страх. Внутри неё росло странное чувство, будто они – не одни. Ей казалось, что кто-то, или что-то, наблюдает за ними, изучая их шаги, их движения. Это ощущение было настолько явным, что она почти чувствовала на своей коже холодный, липкий взгляд.
И вдруг тишина разорвалась. Этот звук был настолько резким, что даже тени деревьев, казалось, вздрогнули. Это был женский крик, пронизанный такой болью и ужасом, что все застыли. Крик не просто резонировал в ушах – он словно вонзался в самую душу, парализуя движения.
Кто-то рванул вперёд первым, остальные побежали следом, но каждый шаг давался с трудом, будто лес цеплялся за них своими ветвями. Когда они добрались до небольшого просвета в чаще, то увидели Ольгу.
Она лежала на земле, её тело было неестественно вывернуто, как сломанная кукла. Глаза широко раскрыты, но уже не видящие, смотрели в пустоту. В её груди торчал грубо обтёсанный деревянный кол, покрытый свежей кровью. Лужа под её телом расползалась, словно живая, тёмная и густая.
Ветер поднялся, и лес словно ожил. Тени зашевелились, вокруг послышался еле слышный шёпот. Эти звуки были похожи на слова, но произносимые голосами, лишёнными человеческого тепла.
Аля стояла, не в силах отвести взгляд от тела. Её горло пересохло, а дыхание стало рваным. Она пыталась закричать, но не могла. В голове звенело, а перед глазами плыли неясные образы, которые, казалось, пытались что-то сказать ей.
– Это… это убийство! – выдавил Саша, но его голос дрожал. Он пытался достать телефон, но его пальцы были онемевшими, как будто сами отказывались повиноваться.
– Мы не одни, – наконец произнесла домработница Валентина, но её слова прозвучали так тихо, что вряд ли кто-то услышал.
Юрий сделал шаг назад, но оступился, и тень дерева вдруг вытянулась, будто пыталась схватить его. Он остановился, не смея пошевелиться.
Виктор подошёл к телу, но остановился в метре от него, словно боясь пересечь невидимую черту. Его лицо побелело, а глаза внимательно осматривали окружающее, как будто он знал, что настоящий ужас ещё впереди.
И тут Аля закричала.
Это был не просто крик. Это был вопль, полный ужаса, паники и… осознания. Её голос разорвал воздух, заставив всех отшатнуться. Лес, будто в ответ на её крик, затих.
Оцепенение накрыло всех, словно густой туман, обездвиживший каждого. Время будто замерло, и только звук истошного крика Али продолжал вибрировать в воздухе, ломая эту мёртвую тишину. Никто не двигался, не дышал, не осмеливался даже моргнуть. Их лица застыли в гримасах ужаса – вытянутые, бледные, словно маски. Глаза