Это ощущение было сложно описать. Просто что-то в глубине разума девочки сказало:
«Все будет хорошо».
И она резко остановилась. Ощущение было смутно знакомым: Чендлер казалось, что рядом с ней находится что-то успокаивающее и доброе. Это было настолько неожиданное чувство, что Рената сделала несколько шагов назад. А потом попыталась найти источник этих странных эмоций.
Ее лихорадочно обшаривающий гостиную взгляд наткнулся на совершенно целую шкатулку, лежащую в углу. Это была самая обычная коробочка из красного дерева – на ней были вырезаны красивые узоры, а сбоку виднелось отверстие для заводного ключа. Похоже, это была музыкальная шкатулка – довольно дорогая вещь. Девочка слышала о таких и видела через витрины магазинов для знати, но сама никогда даже не дотрагивалась. Эта шкатулка была очень похожа… Не считая того, что от нее шли те странные чувства.
Девочка задумчиво нахмурилась и осторожно подошла ближе, после чего бережно подняла изящную вещицу. Та, будто ощутив ее присутствие, потеплела, и… из шкатулки начала доноситься колыбельная.
Сладость снов, сойди, как тень,
Сон, дитя мое одень.
Сны, сойдите, как ручей
Лунных ласковых лучей.
Смех, сверкай во тьме ночей
Над отрадою моей.
Будь с ним лучшей из утех,
Материнский нежный смех.
Каждой жалобе шепни:
«Задремли и отдохни».
Каждой жалобе скажи:
«Крылья легкие сложи».
Спи, дитя, счастливым сном,
Целый мир уснул кругом.
Спи же, спи, родимый мой,
Я поплачу над тобой.
Разум Ренаты затопило странное, грустно-теплое чувство, а в глазах защипало. Девочка медленно опустилась на пушистый изорванный ковер, продолжая бережно держать в руках играющую шкатулку. В этот момент все ее страхи и тревоги будто ушли далеко-далеко… Ей казалось, что матушка крепко ее обняла, так, как умела только она. Почти больно, но до дрожи крепко. На девочку навалилось ощущение безопасности и уюта… Она так давно их не ощущала. С тех пор как матушка покинула их. По щекам Ренаты покатились слезы, и она медленно закрыла глаза.
– Матушка, – прошептала девочка, проваливаясь в глубокий, успокаивающий сон.
Утро Элеоноры Чендлер началось так же, как и каждое утро, проведенное в лондонском особняке. Она встала, умылась в тазу с холодной водой, подобрала очередное платье, наиболее подходящее под ее настроение, после чего потратила час, чтобы ее внешность стала достаточно очаровательной.
И только после этих процедур девочка крайне неохотно взяла со стола до смерти надоевший ей металлической шарик. А потом