Голова его была занята мыслями о Клэр, быстротечности времени и прочих важных предметах. Однако где-то на периферии он отметил, насколько странным был ведущий к кабинету «П-14» коридор. Похоже, по замыслу строителей тот должен был закончиться на двери с номером «П-13», однако потом они почему-то передумали.
Поэтому за углом появилась еще одна опора, а за ней – небольшое ответвление, в котором и расположился кабинет «П-14». В этом не было бы ничего необычного – из-за многочисленных пристроек и дополнений корпуса университета напоминали сложную мозаику архитектурных стилей, – если бы не полное отсутствие диссонанса. Казалось, закуток, в котором находился кабинет, пристроили сразу же после завершения основного здания – даже используя те же допотопные камни. Неправдоподобность этого изумила Криса настолько, что его сознание предпочло вовсе проигнорировать увиденное.
А вот чего он игнорировать не мог, так это низкого гула, будто от электрического генератора. Чем ближе Крис подходил к комнате профессора Хронотиса, тем громче он становился. Наверное, дело в старой проводке, которую прокладывал еще Томас Эдисон. Потянувшись к дверному молотку, Крис поймал себя на мысли, что почти готов получить разряд тока.
В ответ на стук из-за двери донеслось скрипучее: «Войдите!» Крис сразу узнал голос Хронотиса, хотя до этого они встречались лишь однажды и мельком. Проскользнув внутрь, Крис увидел крохотный коридорчик, на полу которого в беспорядке валялись шляпы, пальто и башмаки. В дальнем его конце находилась еще одна, неожиданно тугая дверь. За ней оказалась большая комната, обшитая деревянными панелями и обставленная антикварной мебелью. Но первым делом в глаза бросались книги.
Они лежали везде, занимая все горизонтальные и парочку вертикальных поверхностей. Стены невозможно было разглядеть за ровными рядами полок, уставленных томами по два в ряд. Сверху на них наваливались новые стопки, так что полки грозились вот-вот рухнуть под их весом. Книги покрывали диван, стулья, столы и скапливались на полу в неаккуратные кучи высотой почти в человеческий рост. Издания в мягком и твердом переплете, фолио и инфолио, даже книжки-раскладушки, – все они выглядели зачитанными до дыр: с загнутыми уголками и пятнами от чая. Некоторые тома были раскрыты на определенном месте, другие вдоль и поперек щетинились закладками из исписанных клочков бумаги. Среди всего этого многообразия не нашлось бы и двух книг, сходных между собой размером, темой или фамилией автора. Например, «Очень голодная гусеница» соседствовала с пыльным грузинским трактатом по френологии. Крис поежился. Не одна жизнь понадобится, чтобы разобрать все эти тома! Впрочем, он давно привык к странностям кембриджских профессоров и даже постарался скрыть свое удивление, заметив в углу нечто и вовсе неуместное: синюю полицейскую будку.
Крис