Пацан мялся. Родители учили его с прозрачных когтей – опасаться охотника и ничего, и никогда не рассказывать, если уж попался.
– Ты его убить хочешь? – спросил малец.
Ну, начинается партизанщина! Сдался мне это старый суслик! И жижи Водопьянова на него жаль.
– Поговорить с ним хочу. Он меня дома дожидается. Старенький он, потому не встретил, – ласково, очень тихо говорил я.
– Тахон, это мой отец. И он не старый, просто уставший… Я провожу тебя, охотник, – всё-таки доверился мне пацан.
Мы прошли два дома, свернули в калитку. Я чувствовал защитную магию, которая может отпугнуть только человеческих зевак.
Дверь в дом открыл сам Тахон. Он не изменился за последние семь сотен лет. Был всё также дряхлым, тощим, хмурным и абсолютно лысым.
Он пригласил меня в большую комнату. Всюду дубовая, добротная мебель. На стене висел телевизор.
– Здравствуй, охотник. Зачем пожаловал? – спросил меня Тахон, но вовсе без удивления, поскольку я уверен, что Деймон предупредил о моём визите.
Мы присели за стол. Пацан крутился рядом.
– Твой? – посмотрел я на мелкого.
– Мой, – кивнул старый. – Желанный сынок.
– Вот и славно. Ты иди Ренат к себе. Нам с твоим отцом поговорить надо, – избавлялся я от пацана.
Вампирчик рванул по лестнице на второй этаж. Задержавшись, он обидчиво напомнил:
– Ты обещал, охотник, не убивать моего папу…
– Делай уроки, Ренат. Если обещал, значит, не трону, – заверил я.
Малой тихонечко зашипел на вампирский манер и скрылся в своей детской комнате.
– Тебе известно, что стало с моим оруженосцем? – задал я вопрос.
– Вся Москва об том говорит. Покалечили парня. Вот ведь гады!
– Понятно… В Вампирском клубе почему в тот вечер не был?
Тахон помялся. Его Оковами повязали, но повязали явно свои. А сдавать вампиру вампиров, да ещё и охотнику, дело неблагодарное.
– Слушай меня внимательно, – рыкнул я. – Эта тварь вакуумным заклинание моего оруженосца превратила в нежить. И ты думаешь, я после такого церемониться стану? Да я и тебя, и твою жену, и твоего выродка ликвидирую враз! Только дай мне повод, и не будет у тебя семьи!
– Ладно, охотник. Скрывать мне не резону, – кололся старый вампир. – Неизвестный молодой вампир пришёл из безлюдия…
– Имя вампира? – нахмурился я.
– Не знаю, он был в мороке. Не узнал я его. И не могу я всех знать. В одной Москве нас тысячи, а в безлюдии миллионы…
Что верно, то верно. Развелись они, расплодились. Вот и Ренатик бегает по посёлку. А поймай он в лесу грибника? Сожрёт хоть мужика, хоть старуху и не подавится.
– Не верю тебе, – честно сказал я. – У тебя опыта и прозорливости больше, чем у всего московского молодняка вместе взятого. И тебе сказать нечего? Ты, старый, не играй со мной. Не зли меня! Я за оруженосца вам настоящий ад устрою… пожалеете.
– Боюсь лишнего наговорить, охотник, – причитал Тахон; он