***
Саша вынырнула из омута собственного воображения, когда телефон, устав вибрировать на журнальном столике, подполз к краю и рухнул на пол. Она собрала фотографии, документы и письма, положила их в коробку, закрыла и отставила в сторону. Потом подняла телефон. Два пропущенных от Миши.
Миша Шишкин – бывший одногруппник, товарищ во всех её путешествиях, оператор и монтажёр от бога. Саша до сих пор любила подтрунивать над сочетанием его имени и фамилии, хотя они были знакомы одиннадцать лет, с первого курса универа. Но он не обижался. Слишком мягкая натура.
Кудрявый, как цыган, с огромными рыже-карими, чуть близорукими глазами и умопомрачительными ресницами, Миша был жутко умным и настолько же стеснительным. Учился на одни пятёрки, но сразу было понятно, что репортёра или телеведущего из него не получится. Он не мог заставить себя позвонить незнакомому человеку или подойти к кому-нибудь на улице, чтобы спросить дорогу.
Когда Миша увлёкся операторским делом, стало понятно, что он нашёл своё призвание. Он был готов без устали таскать тяжеленную камеру, снимать хоть стоя, хоть лёжа, а потом часами просиживать в монтажке, создавая такие сюжеты, что закачаешься.
– Да, привет! – ответила на звонок Саша. – С Новым годом! Дома. Приезжай, конечно. Миш, правда, приезжай. Только у меня ничего кроме минералки нет… Ну да, как обычно. Давай, жду.
Через час Миша зашёл в квартиру, сгрузил несколько тяжёлых пакетов, разулся и донёс их до кухонного стола. Саша увидела, как оттуда появились багет, творожный сыр, палка сырокопчёной колбасы, баночка перца халапеньо, мандарины. В последнюю очередь Миша бухнул на стол пакет с куском свежей говядины.
– С ума сошёл? Это ж на целый банкет! – Ей показалось, что он сходил в магазин со списком продуктов, который она написала собственной рукой.
– А ещё я позволил себе купить бутылку грузинского коньяка.
– Я не буду, – отмахнулась Саша, чувствуя, как прилила кровь к лицу.
Миша достал с полки бокал, ополоснул, вытер чистым полотенцем и проверил прозрачность стекла на просвет. В общаге его обзывали чистоплюем и часто подкалывали. Он же только пожимал плечами и беззлобно улыбался. Саша бесилась, видя такую его реакцию, и непременно ставила обидчика на место. Она мечтала, что рано или поздно её друг научится защищать себя и давать сдачи, но он, казалось, был на это не способен.
Помянули папу. Миша – коньяком, Саша – чаем.
– Я всегда гордился тем, что дружу с дочкой Пётр Ивановича. Он был лучшим преподом на курсе. А когда я приходил к вам в гости, мне хотелось сбежать из твоей комнаты в его кабинет.
– Ах ты лицемер! – Саша пихнула его в плечо, сквозь слёзы чувствуя, что на губах расплывается улыбка.
Миша