– Все нормально. Как там пробки? Мы должны успеть в Жуковский. Я перезвоню позже.
Мы? Мы, Николай Второй? Что ж, это более вероятно, чем мы – это он и Женя. Нет у них ничего общего. И она это поняла. И ушла из его номера, не дожидаясь рассвета и неловкости.
И как его только угораздило?! Во всем виноват коньяк. И вчерашний день. И ее глаза и веснушки. И ее архитекторы-волшебники. Он просто отвык от всего этого.
Илья проснулся сегодня в обществе лишь своего похмелья. Воспоминания о вчерашнем дне смешивались в голове в какой-то бредовый коктейль, не говоря уже про ночь. Его одежда валялась на полу. На простыне остались пятна. У него был секс? Секс с Женей? И о чем он только думал?!
Впрочем, он, похоже, напился так, что вообще не думал. Идиот! Он не ощущал себя таким мудаком уже 15 лет. Он побрел в ванную, чувствуя себя насильником.
– Скотина! – бросил он своему отражению в зеркале.
Странное дело, Женя любила Илью, хотела быть с ним, а ее тело нет. Это было довольно грубое вторжение. Она чувствовала себя в постели с ним неодушевленным предметом, который использовали по назначению и выбросили. По природному назначению. Да, все это нормально, естественно и заложено природой, но не имеет никакого отношения к любви.
Давай займемся любовью… И кто только придумал такое выражение? Смешно! Он просто трахнул ее по-быстрому. Вульгарный вариант оказался удивительно честным и точным. Оконченная пьеса для механического соития. Причем окончание было достаточно бурным. Ее партнеру явно было хорошо. Это единственное, что хоть как-то спасало ситуацию. Но все остальное… Ей было больно и хотелось, чтобы все побыстрее закончилось. Прав был Бродский. «Любовь как акт лишена глагола»…
Любовь – это не действие. Это чувства. Но у Ильи нет к ней никаких чувств. И этот пьяный секс на скорую руку сделал всё это еще более очевидным. И как ее только угораздило?!
Женя криво усмехнулась самой себе. Эйфория прошла очень быстро. Она стояла перед зеркалом в своем номере и понимала, что в кино всё врут, а пить надо меньше. Внизу живота тянуло. И синяк на шее никак не удавалось запудрить.
Она действительно сделала все это? Явилась в его номер на ночь глядя, напилась, пристала к нему с поцелуями? Это все натворила она? Она никогда в жизни так себя не вела! Нечего было и начинать. Вот куда она полезла со своими киношными представлениями об отношениях мужчины и женщины? Смешно и нелепо! Даже стыдно…
И как ей теперь смотреть ему в глаза? Никак. Для этого и придумали телефон.
– Доброе утро, Илья Игоревич. Такси заказано на 10.00. Открытие конференции в 12.00. В 11.00 встреча насчет лопаток турбин.
Да, она решила быть профессионалом, помощницей руководителя, а не вечно несчастной дурой из плохой мелодрамы. Да, ее сюда взяли, потому что подозревали. Но вообще-то у нее и служебные обязанности есть. Эльвира Павловна уже позвонила и дала необходимые инструкции. Осталось только их выполнить.
Сердце почти остановилось, как поезд, с