Компания «веселых академиков» образовалась, в общем-то, стихийно. Однажды молодой румынский студент Морис Соловин, «славный Соло», постигавший в университете основы философии, заинтересовался объявлением в местной газете, в котором некто Эйнштейн приглашал всех желающих на частные уроки по физике («Пробные уроки – бесплатно»). Морис, еще окончательно не определившийся, кем же он хочет стать в будущем – философом, физиком или кем-то еще – соблазнился и отправился по указанному адресу. Позвонил в дверь и тотчас услышал громкое приглашение:
– Прошу!
Я был поражен необычайным сиянием его глаз, вспоминал Соло свои первые впечатления о хозяине квартиры. «Учитель» и «ученик» проговорили несколько часов, и Эйнштейн в итоге сказал: «Вам не надо обучаться физике, мой друг. Просто приходите ко мне, когда захотите. Я буду рад пообщаться с вами». Вскоре к друзьям присоединился Конрад Габихт, который приехал в Берн завершать математическое образование. Чуть позже в компании появился Мишель Бессо, который, по мнению Эйнштейна, был «лучшим резонатором новых идей». Частым гостем чуть позже стал младший брат Габихта Пауль, который прекрасно варил кофе по-турецки, а с «президентом» Эйнштейном мастерил прибор для измерений малых напряжений. (К слову, для братьев Габихт «академические» вечера и ночи не прошли даром: помимо потенциал-мультипликатора, они создали немало других интересных технических новинок, а Пауль к тому же получил четыре патента на совершенствование кофеварки).
«Уроки физики» быстро превратились в многочасовые дискуссии по самым разным мировоззренческим проблемам. Морис предложил своим новым друзьям вместе читать и обсуждать наиболее интересные книги. Молодые люди собирались после работы или учебы, вслух читали «Этику» Баруха Спинозы, «Трактат о человеческой природе» Давида Юма, «Анализ ситуаций» и «Механику в ее историческом развитии» Эрнста Маха, «Науку и гипотезу» Анри Пуанкаре… Последняя книга произвела на молодых людей настолько сильное впечатление, что, как рассказывал Соловин, в течение нескольких недель они не могли прийти в себя.
Кроме того, предметом их внимания становились шедевры мировой литературы – «Антигона» Софокла, «Дон Кихот» Сервантеса, произведения Диккенса, Расина. «Прочитывалась одна страница, – вспоминал Соло, – иногда только пол страницы, а порой только одна фраза, после чего следовало обсуждение, которое, если вопросы были важными, могло затянуться на много дней».
Мишель (Микельанджело) Бессо, сотрудник патентного бюро, об атмосфере, царившей в их среде, отзывался в высшей степени поэтически: «Этот орел на своих крыльях поднял меня – воробья – на большую высоту И там воробышек вспорхнул еще немного вверх».
Жаркие споры и дискуссии нередко затягивались на всю ночь. Трапезничали скромно: сосиски, сыр грюйер, фрукты, чай. Летом они иногда отправлялись в горы, окружавшие Берн, и