Она осторожно потрясла его, но в ответ услышала лишь недовольный стон. Роберт так и не проснулся, и она, обеими руками упершись ему в грудь, спихнула его в сторону, чтобы вылезти из-под него. Жидкость между ее ногами напомнила ей о том, что произошло с ней при встрече с Дунканом, и в ее сознании невольно всплыло сравнение. И это сравнение было не в пользу ее супруга. Но тем не менее Элизабет была счастлива, что Роберт хотя бы не был с ней груб и что она получила удовольствие от акта, пусть даже в конце ей не хватило того опьяняющего чувства, которое Дункану удалось вызвать в ней всего за несколько секунд. Но, наверное, в этом не было ничего необычного, скорее наоборот. Ее тетка перед тем, как к ней зашел Роберт, успела шепнуть, чтобы она не огорчалась:
– Только мужчины получают от этого удовольствие, но так уж оно и есть. Закрой глаза и думай о чем-нибудь хорошем, тогда это быстрее закончится.
Элизабет с облегчением подумала, что в этом не было необходимости. Роберт проявил себя с лучшей стороны, и она могла быть довольной. В следующий раз, конечно, будет лучше. Она свернулась калачиком рядом со своим храпящим супругом, еще какое-то время в полудреме смотрела на догорающий в камине огонь, а потом наконец уснула.
Часть вторая
В море
Весна 1649 года
6
Гарольд Данмор стоял у поручней на главной палубе, подставив ветру лицо. После того как они неделю назад отплыли из Портсмута, корабль «Эйндховен» продвигался вперед на удивление быстро, хотя иногда на этом отрезке морского пути плавание проходило чуть медленнее обычного. Последнее объяснялось тем, что на широтах, которые лежали между западным дрейфовым ветром на севере и пассатами на юге, воздушные потоки все время меняли направление и ветер, казалось, сам толком не знал, в какую сторону ему дуть. Гарольд не ожидал, что у них будет такая хорошая скорость. Они уже оставили позади себя южный мыс Португалии, верхушку Европы. По оценке Гарольда, они уже находились на уровне берберийского побережья, а значит, вскоре достигнут Мадейры. Там они в последний раз наберут провиант и воду, прежде чем под ветрами-пассатами пересекут открытую Атлантику.
Задержка в связи с заходом в порт Гавра сначала рассердила Гарольда, однако затем оказалось, что от присоединившихся к ним пассажиров все же есть некоторая польза. Речь шла о четырех французских дамах, одежды которых были чище, чем их помыслы. Их отделанные кружевами платья и подбитые бархатом накидки не могли никого ввести в заблуждение по поводу того, откуда они родом и каким ремеслом занимаются. Заведения, где они до сих пор работали, возможно, и были более изысканными, чем нищие квартиры некоторых проституток в Биллингсгейте, но только в этом и состояло их единственное отличие. Гарольд до сих пор не мог понять, что заставило их покинуть Париж, этот Вавилон греха, хотя два или три раза уже разговаривал