К моменту моего пробуждения каюта наполнилась розовым светом. Приподнявшись на койке, я выглянула в иллюминатор. Увенчанные белыми хохолками пены, волны налились румянцем и гнались на встречу нам. От нового удара мы подпрыгнули, а вещи улетели к двери.
Когда я засовывала чемодан под койку, то услышала шебаршение, исходившие изнутри, а следом и писк. Очень знакомый писк. Я ловко открыла крышку, уже зная, кого увижу.
– Там же тесно и душно, – причитала я, ощупывая Разбойника. К счастью, он не пострадал. – Домой тебя уже не вернуть… и что предлагаешь с тобой делать? – Я озадаченно смотрела на него, а он на меня.
Разбойник пропищал что-то в ответ, словно понимал человеческую речь. Выпрыгнув из рук, он обошел каюту, принюхался, запрыгнул на мою кровать и свернулся клубочком.
– Так, – рассуждала я вслух. – В Академию с животными можно – это хорошо, а вот на борту мы твое место не оплачивали – это плохо. На палубу тебе явно нельзя, еще в океан унесет, но вот куда тебе ходить в туалет?
Коробка из-под канцелярии пошла под импровизированный лоток, который я наполнила разорванными страницами альбома.
– Надеюсь на корабле найдется ненужная бумага, – сказала я, рассматривая творение. – Иди попробуй.
Разбойник любопытно таращил глазки и дергал носиком, осматривая туалет. Наконец-то он догадался, для чего эта конструкция была создана. Благо, похожий лоток я делала для него дома, когда лечила его.
– Постарайся не шуметь, – на всякий случай попросила я, подставляя Разбойнику чашку с водой. Он сделал несколько глотков и снова убежал на кровать. – Ты будь здесь, а я пошла договариваться… и еду раздобыть.
Я провернула ключ и несколько раз дернула ручку двери – закрыто. Убедившись, что Разбойнику ничего не угрожает, я прошла по коридору мимо других кают и поднялась на палубу. Снаружи меня встречал гам голосов. С восьмого острова уплывала половина инициированных. Распределение по Академиям проходило согласно ведомостям Совета островов по выслуге и возможностям семей одаренных.
– Это ты виновата, что Берни не получил дар! – послышался крик, после которого последовал толчок в спину.
Говорящей оказалась высокая, плотного телосложения девушка. Водница – поняла я по переливающимся ракушкам в ее волосах. Кажется, она училась в школе при Академии, куда идеальные отправляли своих детей.
– Не говори ерунды, – стушевалась я. Лимани предупреждала. Но как можно умолчать о том, что и так здесь всем известно? Или я заставлю их считаться со мной, или… совершенно не хотелось представлять это или. – В том, что Берни не получил дар, виноват он сам!
– Вы посмотрите, она еще и огрызается, – обратилась она к окружавшей нас толпе. – Гымык явал, – крикнула она, ткнув в меня пальцем. – Твое место среди других выскочек. Не ходи здесь и не раздражай нас!
– Гымык