Когда чуть очухалась, увидела, что рядом с кроватью стоят Палаша и та самая черноволосая женщина.
– Барыня, это Марья, она повитуха, в самой дальней деревеньке живет, – объяснила мне горничная.
– Доброго здоровьица вам, барыня, – сказала приветливо женщина, заискивающе улыбаясь. – Я помогу вам разродиться.
Услышав слова женщины, я обмерла от неожиданной радости. Неужели высшие силы в этом мире сжалились надо мной и послали повитуху? Прямо к домику лесника, чтобы помочь мне? Это было какое-то чудо!
Спустя несколько минут Марья вернулась ко мне. Она только вымыла руки и сняла верхнюю одежду и платок. Дала указания Палаше, что приготовить еще для родов, и та ушла.
Женщина быстро осмотрела меня, заявив, что дитя уже совсем низко, недолго осталось. Ее слова немного утешили меня.
– На колени встаньте, сладенькая, – велела ласково Марья, придерживая меня и помогая подняться и принять нужную позу. – Теперь ноги пошире разведите и выдыхайте сильно, всем телом. Так легче же?!
Я судорожно кивнула и правда ощущая, что теперь при каждом новом приступе боль не так сильна. Повитуха, задрав мою рубаху, заглядывала внутрь моей промежности и осторожно давила на живот, помогая младенцу скорее выйти.
– Сильнее тужьтесь. Дитятко уже совсем низко.
Слушая ее, я старалась все делать, как она говорила, снова и снова тужилась из последних сил, сбивчиво дышала. Пот лился по моему лицу. Но в этой позе действительно было лучше, чем лежа. Вес ребенка и само мое нутро давили вниз, выталкивая младенца наружу.
– Умница, умница, еще, еще, – хвалила она, подбадривающе улыбаясь. Проверяла осторожно руками мою промежность и в какой-то момент сказала: – Уже головка выходит, еще немного. Давайте, яхонтовая моя, еще немного надо потерпеть.
Я еще несколько раз потужилась и вдруг ощутила, что что-то тяжелое и жесткое вышло наконец из моей промежности.
Повитуха умело подхватила младенца руками, чтобы он не травмировался. Она чуть подняла ребенка, перевернула его на живот и пару раз похлопала по спинке и ягодицам. Дитя закашлялось, сплевывая околоплодную воду, и громко закричало.
– Здоровенькая девка! – воскликнула умиленно Марья, улыбаясь.
Она быстро перерезала приготовленным чистым ножом пуповину и закрутила ее в узел на животике малышки. По ее умелым действиям я поняла, что это опытная повитуха, наверняка она приняла на своем веку не одну сотню детей. Это порадовало меня, и я облегченно выдохнула, устало присела на кровать.
Обратив на меня взгляд, Марья ожидала реакции. Я же недоуменно и заторможенно смотрела на нее, ощущая, что боль почти стихла. И хрипло дышала, смотря на женщину с ребенком на руках. Она же, видя, что я еще не пришла в себя, начала обтирать дитя влажными тряпками от крови. Я следила за ее действиями, уже упав обессилено на кровать,